Дональду Трампу и Хиллари Клинтон приписывают намерение еще раз вступить в борьбу за пост президента – на выборах 2024 года. Возвращение Трампа сулит неприятности ему самому и всем консерваторам Америки. А попытка реванша со стороны Клинтон станет опасным вызовом для России: эта женщина возвращается для того, чтобы нам отомстить.
Видный республиканец Ньют Гингрич заявил в эфире Fox News, что единственный реальный кандидат от демократов на выборах 2024 года – Хиллари Клинтон, которая «жаждет» реванша за проигрыш Дональду Трампу в 2016-м.
Все это, конечно, слухи и домыслы, но Ньюту Гингричу можно верить. У него нет партийного прозвища типа «золотые мозги», но могло бы быть. Больше политтехнолог и идеолог, чем политик, Гингрич придумал для партии маневры исторического значения.
Он был одним из первых, кто поверил, что будущее партии – это Дональд Трамп, и заставил республиканскую элиту сплотиться вокруг скандального миллиардера, к которому на тот момент многие относились несерьезно.
Он стал главным идеологом и менеджером импичмента Биллу Клинтону в Палате представителей за ложь о связи с практиканткой Левински, произнесенную под присягой.
Наконец, именно Гингрич придумал и осуществил так называемую республиканскую революцию 1994 года (ее часто так и называют – «революция Гингрича»), внезапно вернув «слонам» контроль над нижней палатой парламента.
Уточним масштаб этого «внезапно»: последний раз республиканцы доминировали в Палате представителей после выборов 1952 года. То есть на протяжении всей холодной войны и еще несколько лет после нее без демократов нельзя было решить ни один бюджетный вопрос (за распределение средств в США отвечает именно нижняя палата), пока этот праздник кармана и сердца не испортил лично Гингрич, которому однопартийцы в награду отдали пост спикера.
Его попытки прыгнуть выше (а он неоднократно претендовал на выдвижение в президенты) успешными не были, но все равно Гингрич остается одним из наиболее ненавидимых демократами республиканцев и личным врагом «клана Клинтонов», с которым он успешно боролся на протяжении большей части карьеры.
Гингрич хорошо знает своего врага – и именно поэтому ему можно верить. Если он прав, финал президентских выборов 2024 года может стать копией финала-2016: Трамп уже не раз прозрачно намекал, что хочет реванша и возвращения в Белый дом, чтобы «спасти страну».
Те, кто следил за президентской кампанией 2016 года, наверняка помнят, что она стала поединком двух раздутых эго – клинтоновского и трамповского. Легко поверить, что главным побудительным мотивом для нового участия в президентской гонке у обоих политиков по-прежнему является это самое эго, а не желание принести пользу своей стране и даже не политическая целесообразность.
О том, что поход Трампа за реваншем сулит катастрофу и Трампу, и республиканцам, и всей консервативной Америке, газета ВЗГЛЯД уже писала. Представляется, что гибельность инициативы с выходом 78-летнего миллиардера на авансцену в ущерб его более молодым и менее скандальным единомышленникам типа Рона Десантиса, очевидна для всех заинтересованных сторон. Кроме, возможно, самого Трампа с его больным самолюбием.
Экс-президент должен принять окончательное решение после довыборов в Конгресс осенью следующего года, но уже сейчас, как утверждают источники ряда американских изданий, ближайшее окружение пытается его от новой президентской кампании отговорить – и есть шанс, что отговорят.
Тот же провидец Гингрич, хотя и трампист, несколько недель назад высказал обоснованное сомнение, что бывший президент пойдет на новые выборы. И заявил при этом то, что сам Трамп должен услышать и воспринять: второе поражение подряд станет болезненным для него как для человека и уничтожит его как политика (Гингрич сформулировал мягче, но суть была такой).
Клинтон в случае повторного проигрыша теряет меньше. Если в нынешнем своем статусе Трамп может претендовать на роль идеолога Республиканской партии и привести в Белый дом полноценного преемника, то 74-летней Клинтон сейчас остается только стареть. Следовательно, есть смысл попытать счастье еще раз – и Клинтон явно хочется это сделать, причем, судя по количеству ее высказываний на тему будущих выборов и будущего Америки в последнее время, ей аж не терпится.
Особенно много шума в этом смысле породила ее акция двухнедельной давности. Клинтон сделала то, чего до нее в Америке не делал, кажется, еще ни один политик, а именно: огласила свою торжественную речь, которую заготовила на случай победы в 2016-м (и которая ей тогда не пригодилась).
Основной акцент в речи несостоявшаяся президентша сделала на своем биологическом поле и на том, как важно и значимо избрать женщину президентом США. В ее рассказе опять присутствовала маленькая девочка, которая должна следовать за своей мечтой – и может мечтать, о чем угодно, включая Белый дом. В той девочке легко угадывается сама Клинтон (читая свою речь, она расплакалась), но то, что ей кажется безумно трогательным, на самом деле пугает: старушка с навязчивой идеей о власти и мести – образ в принципе жутковатый.
Однако в том, что это политически грамотная стратегия, Клинтон не откажешь. Она прицельно работает на идею, у которой, благодаря третьей волне феминизма, большие шансы на превращение в общепартийный консенсус: женщина должна стать следующим президентом США или как минимум кандидатом в президенты от демократов.
Еще недавно в этом качестве по понятным причинам рассматривали вице-президента Камалу Харрис (ее, кстати, тоже относят к людям «клана Клинтонов»). Однако Харрис умудрилась стать самым непопулярным вице-президентом США за всю историю социологических наблюдений – ее деятельность одобряют всего 28% американцев.
Если не случится чуда, эта социология закрывает Харрис дорогу в Белый дом, вновь открывая ее для Клинтон.
Другое дело, что легкой это дорога не будет – против Клинтон работают другие важные обстоятельства, имя которым Джо Байден. Если в 2016-м она была однозначным фаворитом партии, преемницей сверхпопулярного Обамы и ставленницей ее элит, то теперь администрация президента не на ее стороне.
Байдену вряд ли нравится, что его преждевременно хоронят. Он уже неоднократно заявлял, что будет баллотироваться на второй срок. Этому, конечно, многие не верят – с учетом его низкого рейтинга и того, что Байден и теперь-то не выглядит «крепким» стариком, а к моменту выборов ему будет почти 82 (Клинтон – 77, а Трампу – 78, та еще «гонка на лафетах»). Но подкапывать под себя прямо сейчас президент точно не позволит – не тот характер, даже если забыть про его политическое чутье (оно в силу возраста может и отказать).
Кроме того, Байден с неприязнью относится лично к Клинтон. Доподлинно неизвестно, как давно начался их конфликт, но в период совместной работы в первой администрации Обамы он точно был в зените – она как госсекретарь, а он как профи во внешней политике и наставник президента не поделили сферу ответственности и столкнулись лбами.
Одного этого хватило бы для подозрений, что президент будет противиться попыткам реванша Клинтон, но стыдно подозревать, когда вполне уверен. Байден сделал уже многое, чтобы укоротить амбиции Клинтон. Точнее, не сделал – не отозвал назначенного при Трампе спецпрокурора Джона Дурама, который расследовал фальсификацию так называемого русского досье – того самого, где Кремлю приписывали шантаж Трампа через порновидео, снятое где-то в Москве, и другие смешные вещи.
Если бы Байден прервал расследование, это выглядело бы, конечно, подозрительно и некрасиво, но в тот момент Трамп был уже полностью растоптан и на него можно было вешать любых собак, включая манию преследования и сговор с Кремлем. Но Байден этого не сделал, и Дурам убедительно (будут и суды, и, возможно, посадки) доказал, что и сговор, и всё «русское досье» придумали политтехнологи Клинтон.
В общем, конфликт налицо, а там уж – чья возьмет. Из России за этой грызней смотреть неприятно, но нужно. Реванш Клинтон – это, возможно, худшее, что может произойти с американскими выборами, потому что она восстанет из политической могилы с навязчивой мыслью мстить Москве.
Развал «русского досье» не отменяет уверенности Клинтон в том, что «хакеры из ГРУ» взломали ее почту, дискредитировали ее, подставили под расследование и в конечном счете лишили победы на выборах, которая, как она считала, была у нее в кармане. Клинтон была унижена на всю страну, а унижение таких масштабов, помноженное на раздутое эго, способно породить берсеркера.
Президентов, навязчивой идеей которых была бы месть России за личную обиду, в США еще не было – и не хотелось бы, чтоб появились в будущем.
Даст Бог (или Трамп, или Байден, или Десантис, или Харрис – кто угодно лучше, чем Клинтон), и не появятся. Но Клинтон ничего не забыла, никого не простила – и ничто еще не кончено: следствие показало, что у американцев нет никаких доказательств «русского следа» в деле о взломе почты, зато есть упорство, чтобы копать в заданном Клинтон направлении.
На 3 января назначены слушания по делу Владислава Клюшина – бизнесмена, и как утверждают американцы, «хакера», задержанного в Швейцарии в марте и экстрадированного в США полторы недели назад. Формально он обвиняется в махинациях на торгах с помощью киберсредств, но по его делу проходят еще четыре человека – также экстрадированных в США. Одному из них – Ивану Ермакову – уже вполне официально на уровне ФБР предъявлено обвинение в том, что он член хакерской группировки Fancy Bear – той самой, на которую повесили взлом почты Клинтон. При этом Ермаков назван «офицером ГРУ».
Эта история, которой в России почти дежурно возмущаются как еще одним примером охоты на россиян за рубежом, впоследствии может разрастись до одного из самых громких политических скандалов десятилетия. Но только в том случае, если бывшая первая леди опять решится претендовать на пост первого человека.
«Иногда они возвращается». Так Стивен Кинг назвал свой рассказ об оживших мертвецах-психопатах.
В России, по данным демографов, недавно была зафиксирована самая высокая смертность с 1945 года: число умерших в России за последние 12 месяцев превысило 2,4 млн человек. Естественная убыль населения, без учета миграции, за последний год почти достигла 1 млн человек (более 990 тысяч).
С самого начала пандемии коронавируса родные погибших в России сталкивались со сложностями при организации похорон: очередями в моргах, длинными сроками ожидания выдачи тел, ростом цен на похоронные услуги и нехваткой мест на кладбищах. Как изменилась работа похоронного бизнеса в России за пандемию? Журналисты Север.Реалий расспросили об этом родных умерших и самих похоронных агентов.
«В похоронном агентстве я взяла последний гроб и два венка»
Виктория Соколова из Петрозаводска похоронила свою маму в начале 2021 года. В посмертном эпикризе женщины указано три диагноза: инфаркт мозга, инсульт мозга, ковид. Маме Виктории было 85, но она, по словам Виктории, была «полна энергии».
Соколова вспоминает, что в тот момент местные власти «деликатно молчали» про масштабы смертности в регионе. Поэтому для Виктории было полной неожиданностью, что ждать похорон пришлось больше недели.
«В больницу я звонила сама, узнавала про документы. Мне никто не звонил, видимо, врачи сильно загружены были. Похоронили маму только на восьмой день. Везде были очереди, – рассказывает Соколова. – В морг я пришла к 15:00, но заключение получила только в 19:00. На кладбище тоже была небольшая очередь. И это Сулажгора, где только возможно подзахоронение. Думаю, что в Вилге очередь больше. И это все зимой, в морозы».
«В мэрии, на почте все то же самое. Много умерших. В похоронном агентстве я взяла последний гроб и два венка», – рассказывает Виктория.
Только в Карелии, где живет Соколова, смертность за два неполных коронавирусных года выросла почти на 40%. Такие выводы можно сделать из статистики, опубликованной региональным управлением ЗАГС. В 2019 году в республике было зарегистрировано 8814 смертей – в среднем 735 в месяц. А за десять месяцев 2021 года в Карелии зарегистрировали уже 10138 смертей, что означает, что умирают более тысячи человек в месяц. Таким образом, средняя месячная смертность в регионе выросла на 37%. В столице республики, Петрозаводске, дела обстоят еще хуже: там средняя месячная смертность выросла на 48%, или в полтора раза за два года.
Аналогичная ситуация и в других регионах России. В Калининградской области за 2020 год зарегистрировали 13 289 смертей, при том, что в 2019 году, до эпидемии, этот показатель составлял лишь 12 011. В Москве количество захоронений во время эпидемии коронавируса выросло на 25-30%, как и смертность, рассказывал в интервью РБК глава похоронной службы «Ритуал» Артем Екимов: за 9 месяцев 2020 года в городе произошло 87,2 тысячи погребений. В 2021 году смертность немного снизилась – до 85,5 тысячи погребений. Но до эпидемии коронавируса, с января по сентябрь 2019 года, в Москве похоронили лишь 77,7 тысячи человек, а в 2018 году еще меньше – 76,1 тысячи.
«Хороним по три-четыре человека в день, в некоторые дни покойные – только жертвы COVID-19»
Высокий скачок смертности подтверждают все руководители муниципальных похоронных контор Петрозаводска. Как рассказал местному изданию «Петрозаводск говорит» директор предприятия «Ритуал» Сергей Гриненко, из-за роста смертности им пришлось изменить график работы агентства: похороны агенты вынуждены начинать раньше, а заканчивать позже.
«У заведующих кладбищами раньше было время заняться бумагами, а сейчас они работают, как на конвейере. Недавно одна заведующая жаловалась, что у нее перегорела лампочка, а времени оформить заявку на ее замену нет», – говорит Гриненко.
По словам руководителя муниципального предприятия «Мемориал» Дмитрия Данильева, из-за коронавируса между ними и частными конторами почти исчезла конкуренция, которая раньше была весьма жесткой.
«И у них переполнен траурный зал, и у нас. Расписание очень плотное. Настолько, что погребения не успевают проводить на третий день, как положено по традиции. Некоторые похороны переносятся на выходные дни – так тоже раньше не делали, – говорит Данильев. – Коронавирус стал одной из главной причин смертности. МУП «Мемориал» хоронит по три-четыре человека в день, и в некоторые дни покойные – это только жертвы COVID-19″.
О таком же напряженном графике сообщают похоронные службы и в других регионах.
«Количество ритуальных агентств за год увеличилось на 20%. И ритуальные агенты покупают себе хорошие машины, так как никто без работы не сидит, – рассказывает представитель похоронного агентства из Калининградской области Алексей Татаренков. – Как умирало какое-то количество людей до пандемии: домашние трупы, суицид, ДТП, онкология, сердечники, так они и умирают. Но к ним прибавилось такое же количество людей, умерших от пандемии».
По его словам, в этом году к высокой смертности минздрав Калининградской области подготовился лучше, чем в прошлом.
«Если в том году мы даже не знали, куда складывать трупы, не было даже подготовлено помещение под такое количество умерших, то в этом году привезли и установили большой холодильник, – рассказывает Татаренков. – Бригады, которые перевозят тела, снабжены индивидуальными пакетами для трупов, чего в прошлом году не было. По вскрытиям нет таких больших задержек. Судмедэксперты работают в три смены, а еще год назад работали в одну».
Очередь в морг, польские гробы и нехватка мест на кладбищах
В прошлом году Калининградская область также столкнулась с нехваткой гробов. Раньше их завозили в регион из Москвы, Новосибирска и соседней Польши. Но в Польше, как и в России, смертность тоже резко выросла, в результате чего польские производители перестали продавать гробы в соседние страны. Из-за нехватки гробов родственникам умерших еще недавно приходилось ожидать поставок по несколько дней, замечает Татаренков. Все эти факторы увеличивали сроки захоронения вплоть до двух недель.
В этом году польские компании увеличили мощности производства, поэтому перебоев с поставками гробов нет. Единственная проблема, которая ожидает Калининград, по словам Татаренкова, – нехватка мест на кладбищах. Об этой проблеме ранее говорили агенты и в других регионах:
«У нас есть устное распоряжение власти не продавать дополнительный участок земли под захоронение. По федеральному законодательству о похоронном деле, муниципальное кладбище (а они все в Калининграде муниципальные) обязано предоставить дополнительный метр земли под родственные захоронения. А в Калининграде кулуарно решили не продавать второй участок земли, что есть прямое нарушение закона о похоронном деле, идет ущемление прав населения, – объясняет Татаренков. – Но народ у нас не возмущается, никуда не пишет, ни в прокуратуру, ни в органы власти, поэтому как-то так. Это все произошло именно во время пандемии: у нас просто не хватает земли под захоронения».
Исполнительный директор Союза похоронных организаций и крематориев (СПОК) России Елена Андреева подтверждает, что все объекты инфраструктуры, связанные с ритуальными услугами и хранением тел, в том числе и медицинские объекты, например морги, уже почти два года работают в напряженном режиме из-за увеличенной смертности.
«Эта проблема по всей России существует, особенно когда идут волны. В период лета мы все наблюдали эту ситуацию, – говорит Андреева. – У нас есть необходимость расширять материально-техническую базу: строить хранилища и увеличивать количество моргов. В настоящий момент это проблема, потому что тел очень много. Мы говорили и до пандемии о том, что нам надо развивать инфраструктуру, но сейчас это очевидно: у нас не хватает объектов, чтобы справляться с периодами нагрузки».
Андреева подчеркивает, что в России необходимо улучшать количество и качество работы моргов.
«В Петербурге в бюро судебно-медицинской экспертизы (морг №1) начала действовать электронная очередь. Теперь нет такого, чтобы ждали на улице, – рассказывает она о нововведениях. – Конечно, время ожидания увеличилось, но город справляется. В некоторых регионах ситуация гораздо хуже, возникают вопросы с очередями, качеством и количеством хранения тел».
Полностью текст опубликован на сайте Север.Реалии