Федя уже не вертел педали позволяя велосипеду самому ехать огэ сочинение

+=========================================================+
|      Äàííîå õóäîæåñòâåííîå ïðîèçâåäåíèå ðàñïðîñòðàíÿåò- |
| ñÿ  â ýëåêòðîííîé ôîðìå ñ âåäîìà è ñîãëàñèÿ ïèñàòåëÿ íà |
| íåêîììåð÷åñêîé îñíîâå ïðè óñëîâèè ñîõðàíåíèÿ öåëîñòíîñ- |
| òè è íåèçìåííîñòè òåêñòà, âêëþ÷àÿ ñîõðàíåíèå íàñòîÿùåãî |
| óâåäîìëåíèÿ.                                            |
|      Ëþáîå êîììåð÷åñêîå èñïîëüçîâàíèå íàñòîÿùåãî òåêñòà |
| áåç âåäîìà è ïðÿìîãî ñîãëàñèÿ âëàäåëüöà àâòîðñêèõ  ïðàâ |
| ÍÅ ÄÎÏÓÑÊÀÅÒÑß.                                         |
|      Íàñòîÿùèé òåêñò ìîæåò  áûòü  ðàçìåùåí  â  îòêðûòîì |
| äîñòóïå  ÒÎËÜÊÎ íà îôèöèàëüíîé ñòðàíèöå ïèñàòåëÿ â ñåòè |
| Internet íà ñåðâåðå "Ðóññêàÿ ôàíòàñòèêà":               |
|          http://www.rusf.ru/vk                          |
|       Çåðêàëà:                                          |
|          http://sf.glasnet.ru/vk                        |
|          http://sf.eleon.com/vk                         |
|          http://sf.convex.ru/vk                         |
|          http://sf.org.kemsu.ru/vk                      |
|      Ðàçìåùåíèå íàñòîÿùåãî  òåêñòà  íà   ëþáûõ   äðóãèõ |
| ñåðâåðàõ  Internet,  ïîìåùåíèå â FileEcho ñåòè FIDOnet, |
| âûêëàäûâàíèå íà BBS çàïðåùàåòñÿ.                        |
+=========================================================+
  (Ñ) Âëàäèñëàâ Êðàïèâèí, 1998 ã.
--------------------------------------------------------------------
                                                     Âëàäèñëàâ ÊÐÀÏÈÂÈÍ

                  ÑÈÍÈÉ ÃÎÐÎÄ ÍÀ ÑÀÄÎÂÎÉ
                     Ïîâåñòü 1990 ãîäà
    
    
   Ïåðâàÿ ÷àñòü
    
   ÄÒÏ
    
   Òðåñêó÷åå çíàêîìñòâî
    
   Âàçà áûëà âûñîòîé â ïîëìåòðà,  êðóòîáîêàÿ.  Èç ôàðôîðà èëè ôàÿíñà. Íà
âûïóêëîé ïîâåðõíîñòè õóäîæíèê èçîáðàçèë ñèíåé  êðàñêîé ãîðîäñêîé ïåéçàæ.
Òåñíî ñòîÿëè äîìà ñ  îñòðûìè ãîëëàíäñêèìè êðûøàìè,  óïèðàëèñü â  êðóãëûå
îáëàêà áàøíè è êîëîêîëüíè,  ðàñêèäûâàë ãîëóáûå ñòðóè ôîíòàí ñ ðóñàëêàìè,
êóäðÿâèëèñü  äåðåâüÿ,   è   âèëàñü  ìåæäó  íèìè   ãîðáàòàÿ,   âûëîæåííàÿ
áóëûæíèêàìè ìîñòîâàÿ.  À íàä êðûøàìè è â êîíöå óëèöû ïîäíèìàëèñü ìà÷òû ñ
ïîäîáðàííûìè ïàðóñàìè è äëèííûìè ôëàãàìè.
   Ñòîÿëà âàçà íà òóìáî÷êå,  âðîâåíü ñ ïîäîêîííèêîì, è õîðîøî áûëà âèäíà
ïðîõîæèì ñêâîçü ÷èñòîå ñòåêëî.  Êîãäà Ôåäÿ ïðîåçæàë çäåñü íà âåëîñèïåäå,
îíà  îêàçûâàëàñü íà  óðîâíå åãî ãëàç.  Ìàëåíüêèé ñèíèé ãîðîä íàïèñàí áûë
òîíêîé êèñòüþ,  ñ  ìíîæåñòâîì âñÿêèõ äåòàëåé,  è êàæäûé ðàç Ôåäÿ óñïåâàë
çàìåòèòü  êàêóþ-íèáóäü  íîâóþ   ïîäðîáíîñòü:   òî   ôëþãåð-êîðàáëèê  íàä
áàøåíêîé,  òî  ðûáàêà ïîä àðêîé êàìåííîãî ìîñòèêà,  òî  äâîèõ ìàëü÷èøåê,
ïðèëàæèâàþùèõ âåðòóøêó íà ãðåáíå êðûøè...
   Îêíî  ñ  íåçäåøíèì ãîðîäîì  áûëî  êðàéíèì  â  áîëüøîì ðÿäó.  Äîì  áûë
äëèííûé,  îäíîýòàæíûé,  ñòàðèííûé.  Ñ óêðàøåíèÿìè â âèäå ñòðîãèõ æåíñêèõ
ìàñîê  ïîä  êàðíèçîì.  Âðåìÿ ïðîøëîñü ïî  àëåáàñòðîâûì ìàñêàì íåëàñêîâîé
ðóêîé, è òåïåðü êàæäàÿ èç íèõ æèëà ñî ñâîèì âûðàæåíèåì...
   Óëèöà çäåñü íàçûâàëàñü õîðîøî - Ñàäîâàÿ. Êñòàòè, ìíîãî ëåò íîñèëà îíà
äðóãîå èìÿ - Æäàíîâà. Íî íåäàâíî åé âåðíóëè ïðåæíåå íàçâàíèå, ïîëó÷åííîå
åùå ëåò äâåñòè íàçàä. Ãîâîðÿò, â òó ïîðó çäåñü ðîñëî ìíîæåñòâî ñàäîâ.
   Óëèöà è ñåé÷àñ áûëà çåëåíàÿ.  Íàä êðûøàìè ïîäûìàëèñü êîñìàòûå âåêîâûå
òîïîëÿ.  È  ïîýòîìó çäåñü  íå  áûëî  çíîÿ  äàæå  â  òàêóþ æàðó,  êîòîðàÿ
íàâàëèëàñü íà îáëàñòíîé ãîðîä Óñòàëüñê íûí÷å, â ñåðåäèíå èþíÿ...
   Ôåäÿ îòêðûë äëÿ ñåáÿ Ñàäîâóþ âåñíîé ýòîãî ãîäà, êîãäà ñòàë óåçæàòü íà
âåëîñèïåäå ïîäàëüøå îò äîìà. Òî åñòü îí áûâàë íà ýòîé óëèöå è ðàíüøå, íî
ðåäêî è íå çàìå÷àë, êàêàÿ îíà õîðîøàÿ. À íåäàâíî, â êîíöå àïðåëÿ, óâèäåë
â  îêíå âàçó,  è  Ñàäîâàÿ ñäåëàëàñü äëÿ  íåãî...  íó,  áóäòî ñàìà îíà  -
÷àñòè÷êà òîãî Ñèíåãî ãîðîäà.  Äàæå Áîðèñó îí  íè÷åãî íå  ñêàçàë î  òàêîì
îòêðûòèè.  Ñëèøêîì óæ  ýòî  áûëî...  ñâîå,  ÷òî ëè.  Íåò,  Áîðèñ ïîéìåò,
êîíå÷íî,  òîëüêî êòî çíàåò,  ñóìååò ëè îùóòèòü ñåáÿ â  í  ó  ò ð è ýòîãî
Ãîðîäà?..  È  Ôåäÿ  ñòàë  çàõîäèòü è  çàåçæàòü ñþäà îäèí.  Ëþáûì ñëó÷àåì
ïîëüçîâàëñÿ, ÷òîáû ïóòü åãî ïðîëåã ïî Ñàäîâîé.
   Ìàøèíû çäåñü ïî÷òè íå õîäèëè,  íå ãðîçèëè ìàëü÷èøêå-âåëîñèïåäèñòó. Íå
âñòðå÷àëèñü è  êîìïàíèè,  ãîòîâûå çàâîïèòü:  "׸ òóò ðàçúåçäèëñÿ,  à íó,
âàëè ñ íå ñâîåé óëèöû!"
   Ïðîåõàâ ìèìî  îêíà  ñ  âàçîé,  Ôåäÿ óæå  íå  âåðòåë ïåäàëè,  ïîçâîëÿÿ
âåëîñèïåäó  ñàìîìó  åõàòü  ïîä  óêëîí  ïî  òðîïèíêå  ìåæäó  àñôàëüòîì  è
äåðåâÿííûì øòàêåòíèêîì. Ñêîðîñòü ïîñòåïåííî íàðàñòàëà, íî â êîíöå ñïóñêà
è ïîâîðîòà Ôåäÿ îáÿçàòåëüíî îãëÿäûâàëñÿ ÷åðåç ïëå÷î.  Íà ïóñòûííîé óëèöå
ýòî  íå  ñòðàøíî.  Ê  òîìó æå  â  ñâîè äâåíàäöàòü ëåò  îí  áûë ÷åëîâåêîì
ïîñòîÿííûõ  ïðèâû÷åê.  Ýòîò  ñåêóíäíûé  âçãëÿä  ÷åðåç  ïëå÷î  òîæå  ñòàë
ïðèâû÷êîé: "Ïîñìîòðþ åùå ðàç íà îñòàâøèéñÿ çà ñïèíîé Ãîðîä".
   Êîíå÷íî,  âàçû â äàëüíåì îêíå óæå íå áûëî âèäíî,  òîëüêî ïîáëåñêèâàëî
ñòåêëî.  Íî  ñàìà  Ñàäîâàÿ êàçàëàñü îòñþäà óäèâèòåëüíîé è  äàæå  íåìíîãî
òàèíñòâåííîé. Êàê ñðåäíåâåêîâûé çàìîê, îùåòèíèâàëñÿ êèðïè÷íûìè áàøåíêàìè
äîì,  â êîòîðîì ïîìåùàëèñü âñÿêèå êîíòîðû âðîäå "Îáëêíèãîòîðãà". Òîð÷àëà
íàä  êëåíàìè  ñòàðàÿ  è  êðàñèâàÿ  ïîæàðíàÿ âûøêà,  ïðàâåå  åå  êðàñíåëà
ãîòè÷åñêàÿ  êîëîêîëüíÿ  êîñòåëà,   êîòîðûé   äàâíûì-äàâíî   ïîñòðîèëè  â
Óñòàëüñêå ññûëüíûå ïîëüñêèå ïîâñòàíöû.  Âñå  ýòî  âìåñòå  ñ  ìåçîíèíàìè,
òîïîëÿìè,  ÷åðäà÷íûìè áóäêàìè,  æåñòÿíûìè óçîðàìè  äûìíèêîâ íàä  ïå÷íûìè
òðóáàìè ñîçäàâàëî ìãíîâåííóþ,  êàê  â  ìåëüêàþùèõ êàäðàõ  êèíî,  êàðòèíó
íåâåäîìîãî  ãîðîäà.   È   íè÷óòü  íå   áûëî  ïîõîæå  íà  ìèð  îäèíàêîâûõ
ìíîãîýòàæåê, â êîòîðûõ îáèòàë Ôåäÿ...
   Ïîñìîòðåâ íàçàä,  Ôåäÿ ïðèãèáàëñÿ ê ðóëþ è äàâèë íà ïåäàëè,  ÷òîáû íå
ïîòåðÿòü ñêîðîñòè.  È  íå  ñëó÷àëîñü íè  ðàçó,  ÷òîáû êòî-òî îêàçàëñÿ íà
ïóòè. Äà è êàê ýòîò "êòî-òî" ìîã âîçíèêíóòü íà òðîïèíêå çà îäíó ñåêóíäó?
   Íî ñåãîäíÿ ñëó÷èëîñü íåáûâàëîå.
   Ãëÿíóâ  ÷åðåç  ïëå÷î,  Ôåäÿ  âíîâü  îáðàòèë âïåðåä  ñîùóðåííûé âçãëÿä
íàåçäíèêà -  è...  ñåðäöå óõíóëî â  æåëóäîê.  Ïåðåä  íèì  ìåòðàõ â  òðåõ
òîð÷àëà äåâ÷îíêà. Ñòîÿëà áîêîì ê âåëîñèïåäó è äåðæàëà êîðîáî÷êó ðàçìåðîì
ñ ïîðòñèãàð...
   Êîíå÷íî, ïàëåö âäàâèëñÿ â êíîïêó çâîíêà, à íîãè ðâàíóëè ïåäàëè íàçàä,
íà  òîðìîç!  Äà òîëêó-òî...  È  îäíî îñòàâàëîñü:  êðåí,  ðûâîê ðóëÿ è  -
ïåðåäíèì êîëåñîì â øòàêåòíèê...
   Õðóñòíóëè ðåéêè.  Èíåðöèÿ ïëàâíî ñíÿëà Ôåäþ ñ ñåäëà, ïðîíåñëà ãîëîâîé
ñêâîçü  âåòêè  æåëòîé  àêàöèè  è  àêêóðàòíî óëîæèëà â  ðàçâèëêó êðåïêîãî
êëåíà.  Ïàðó  ñåêóíä Ôåäÿ  âèñåë â  ýòîé  âåëèêàíñêîé ðîãàòêå,  ìûñëåííî
ïðîùóïûâàë ñåáÿ -  âñå ëè öåëî? - è äèâèëñÿ ñâîåìó âåçåíèþ (âåäü ãîðàçäî
áîëüøå øàíñîâ áûëî áàøêîé î ñòâîë).  Çàòåì çàäðûãàë íîãàìè, óïàë â òðàâó
è âñêî÷èë,  ïîäòÿãèâàÿ òðóñû. Ïðè çàñòðåâàíèè â êëåíå îíè ñúåõàëè, ëèøèâ
Ôåäèí ïîñòóïîê âñÿêîé îêðàñêè ãåðîèçìà è æåðòâåííîñòè.  Õîðîøî,  õîòü íå
ñîâñåì. Ðåçèíêà òóãàÿ...
   Îí,  çàêóñèâ  ãóáó,  ïîñìîòðåë íà  âèíîâíèöó àâàðèè.  Òà  îòñêî÷èëà ñ
òðîïèíêè  ê  çàáîðó.  Ïðèæèìàëà ê  ãóáàì  êîñòÿøêè  ñîãíóòûõ  ïàëüöåâ  è
ðàñòåðÿííî òàðàùèëàñü íà Ôåäþ.
   Ôåäÿ íàãðàäèë äåâ÷îíêó ñîîòâåòñòâóþùèì âçãëÿäîì è ïîøåë ê âåëîñèïåäó.
Êàê è  ñëåäîâàëî îæèäàòü,  òîò âûäåðæàë èñïûòàíèå.  Ïîäóìàåøü,  êàêîé-òî
ðåå÷íûé øòàêåòíèê! Èõ ñ Áîðèñîì âåðíûé "Ðîñèíàíò" âèäàë è íå òàêîå. Ôåäÿ
ïîñòàâèë çàäðåáåçæàâøóþ "êîíÿãó" íà êîëåñà, îïåðñÿ î ðóëü è îïÿòü ãëÿíóë
íà  äåâ÷îíêó.   Òåïåðü  äåéñòâèþ  ïîëàãàëîñü  ïîêàòèòüñÿ  ïî  ïðèâû÷íîìó
ñöåíàðèþ. Ñëåäîâàëî ñêàçàòü ÷òî-íèáóäü âðîäå: "Äóðà ñîñíîâàÿ, òîð÷èò òóò
íà äîðîãå, êàê îäíîðàçîâûé øïðèö â âèòðèíå, à ëþäè äîëæíû øåþ ëîìàòü..."
È â îòâåò óñëûøàòü îá óøèáëåííûõ â äåòñòâå "êîâáîÿõ", êîòîðûå ðàçèíÿ ðîò
íåñóòñÿ ñîñëåïó, êàê áî÷êè ñ ãîðû... Ïîñëå ÷åãî è ðàññòàëèñü áû.
   Íî... Ôåäÿ ãëÿíóë è íå ñòàë ðóãàòüñÿ.
   Èñêóøåííûé  ÷èòàòåëü  íåáîñü  ïîäóìàåò,  ÷òî  ìàëü÷èøêà  âñòðåòèëñÿ ñ
áåççàùèòíûì âçãëÿäîì þíîé êðàñàâèöû, èñïûòàë íåçíàêîìîå ðàíåå ñìóùåíèå è
ïîòåðÿë äàð  ðå÷è.  Âîò  óæ  íåò!  Äåâ÷îíêà áûëà ñàìàÿ îáûêíîâåííàÿ.  Ñî
ñëèïøèìèñÿ ïðÿäêàìè êîðîòêîé ñòðèæêè,  ñ ìåëêèì,  áåç âñÿêîé êðàñèâîñòè,
ëèöîì (òàêîå è  íå  çàïîìíèøü ñðàçó).  Åñëè áû íå âåëüâåòîâàÿ,  ìûøèíîãî
öâåòà,  þáêà è  íå  êàïåëüêè-ñåðåæêè,  ìîæíî áûëî ïðèíÿòü åå  çà ïàöàíà,
Ôåäèíîãî îäíîãîäêà.  Òàêàÿ æå ãîëåíàñòàÿ,  òîíêîøåÿÿ,  óæå ñ çàãàðîì.  Â
ìàëü÷èøåñêîé ìàéêå ñ  íàäïèñüþ:  "Àâòîñïîðò".  Îíà  ñìîòðåëà íà  Ôåäþ  ñ
áîÿçëèâîé  âîïðîñèòåëüíîñòüþ,  íî  óæå  áåç  ïðåæíåãî  áîëüøîãî  èñïóãà.
Âûòÿíóòûìè è â äóäî÷êó ãóáàìè äóëà íà êîñòÿøêè ïàëüöåâ.  È æäàëà ò å õ ñ
à ì û õ ñëîâ.  À ïîñêîëüêó æäàëà, êàêîé ñìûñë èõ ãîâîðèòü? Äà è ãëàâíîå,
÷òî îáà öåëû: è "Ðîñèíàíò", è îí ñàì...
   È,  ãëÿäÿ ïîâåðõ äåâ÷îíêèíîé ãîëîâû,  Ôåäÿ ñî ñíèñõîäèòåëüíûì âçäîõîì
ïðîèçíåñ ðàçäåëüíî:
   - Äý-òý-ïý...
   - ×òî? - íåðåøèòåëüíî îòêëèêíóëàñü äåâ÷îíêà.
   - "ÄÒÏ",  ãîâîðþ,  äîðîæíî-òðàíñïîðòíîå ïðîèñøåñòâèå. Âñå âèíîâíèêè è
ó÷àñòíèêè æèâû  è  â  ãîñïèòàëèçàöèè íå  íóæäàþòñÿ.  Áóäåì âûçûâàòü ÃÀÈ?
Âçàèìíûå ïðåòåíçèè åñòü?
   Äåâî÷êà íàêîíåö óëûáíóëàñü:
   - Ó ìåíÿ íåò... ß òîëüêî ïåðåïóãàëàñü.
   - Äóìàåøü,  ÿ íå ïåðåïóãàëñÿ?  - ñóìðà÷íî ïðèçíàëñÿ Ôåäÿ. - Ëàäíî, íà
ýòîì ðàçáîð ïðîèñøåñòâèÿ çàêîí÷åí.  Áîëüøå íå òîð÷è íà ïðîåçæåé ÷àñòè...
- Îí âñòàë íà ïåäàëü, òîëêíóëñÿ, ïåðåêèíóë íîãó è ïîêàòèë, îùóùàÿ ñïèíîé
äåâ÷îíêèí  âçãëÿä.   È   êàê   áû   âñå   åùå   âèäÿ  åå   ïåðåä  ñîáîé:
ñåðüåçíî-âèíîâàòóþ, ñî ñæàòûì êîñòëÿâûì êóëà÷êîì ó ãóá, ñ êà÷àþùåéñÿ ïîä
ëîêòåì íà ðåìåøêå ÷åðíîé êîðîáî÷êîé (ôîòîàïïàðàò,  ÷òî ëè?). À íà îñòðîì
ëîêòå áëåñòèò âëàæíî-êðàñíûé ðóá÷èê...
   Ýòî  àëîå  ïÿòíûøêî ñïåðâà  öàðàïàëî ñîçíàíèå ïîäñïóäíî,  áåç  âñÿêèõ
ìûñëåé.   Ïîòîì  ïîÿâèëàñü  è  ïåðâàÿ  òðåâîæíàÿ  ìûñëü.   Ôåäÿ  îò  íåå
îòìàõíóëñÿ:  "Äà ëàäíî òåáå!  Òû,  ÷òî ëè, âèíîâàò?" Îäíàêî áåñïîêîéñòâî
çàöàðàïàëîñü îùóòèìåå,  è Ôåäÿ ïîíÿë,  ÷òî òàê ïðîñòî òåïåðü îò ýòîãî íå
îòâÿæåøüñÿ. Îí ñåáÿ çíàë. "Õâàòèò òåáå! - ïîïðîáîâàë îí åùå îãðûçíóòüñÿ.
- Ïîäóìàåøü, öàðàïèíà. Ïðèäåò äîìîé, ñìàæåò, çàáèíòóåò..."
   "À åñëè îíà äàëåêî îò äîìà?"
   "Íó è íå ïîìðåò!.."
   Íî òóò âåðíóëîñü ïîñëåäíåå,  ñ ÷åì íå ïîñïîðèøü:  "À åñëè áû òàêîå ñî
Ñòåïêîé?"
   ×åðòûõíóâøèñü,   îí   ðàçâåðíóë  "Ðîñèíàíòà".   Òîò  ñðàçó  îòÿæåëåë,
çàóïðÿìèëñÿ -  íà  ïîäúåìå-òî!  Ïðèâñòàâàÿ îò  íàòóãè íà  ïåäàëÿõ,  Ôåäÿ
ïîåõàë  íàçàä,   ïîòîì  ñîñêî÷èë,   ïîâåë  âåëîñèïåä  çà  ðóëü.  Äåâî÷êà
ïî-ïðåæíåìó  ñòîÿëà  ó  çàáîðà.  Ñìîòðåëà íà  ïîäõîäèâøåãî ìàëü÷èøêó áåç
óäèâëåíèÿ. Áóäòî çíàëà, ÷òî îí âåðíåòñÿ. È ñêàçàëà, êîãäà ïîäîøåë:
   - Ó òåáÿ íà ñïèíå ìàéêà ïîðâàíà. Íà ëîïàòêå...
   Ôåäÿ çàêèíóë ðóêó, íàùóïàë âûðâàííûé êëîê è äûðó.
   - Ôèã ñ íåé. À ñ ëîêòåì ó òåáÿ ÷òî?
   - Ãäå?
   Ïîäàâèâ ñòåñíèòåëüíîñòü,  Ôåäÿ âçÿë åå ðóêó, ïîâåðíóë (÷åðíûé àïïàðàò
îïÿòü çàêà÷àëñÿ íà ðåìåøêå). Ñ ëîêòÿ ñîðâàëàñü êðàñíàÿ êàïëÿ.
   - Îõ, ÿ è íå çàìåòèëà ñ ïåðåïóãó... Òóò ãâîçäü â çàáîðå.
   - Ãâîçäü, îí ðæàâûé. Âîò ïðîòÿíåøü íîãè îò çàðàæåíèÿ...
   Íà  "Ðîñèíàíòå"  áûëî  äâå  ñóìêè-àïòå÷êè:   îäíà  ïîä  ðàìîé  -  äëÿ
âåëîñèïåäà, äðóãàÿ ïîä ñåäëîì - äëÿ âñàäíèêà.
   Ôåäÿ ðàçîðâàë õðóñòÿùèé ïàêåò ñ áèíòîì, ñêðóòèë òàìïîí.
   Ðàíêà íà ëîêòå áûëà íåáîëüøîé, íî ãëóáîêîé. Ôåäÿ ïðîìîêíóë åå ìàðëåé,
îòáðîñèë â  ïîäîðîæíèêè ïîêðàñíåâøèé êîìîê.  Ñêðóòèë  èç  áèíòà  äðóãîé.
Çóáàìè  âûíóë  ïðîáêó  èç  êîðè÷íåâîãî  ïóçûðüêà.   Ó   äåâî÷êè  æàëîáíî
îêðóãëèëñÿ ðîò.
   - Ìîæåøü âèçæàòü, òîëüêî íå äåðãàéñÿ, ïîæàëóéñòà...
   Ìîðùàñü, êàê îò ñîáñòâåííîé áîëè, îí ïðèæàë ê ðàíêå ïðîïèòàííóþ éîäîì
ìàðëþ.  Ñòåïêà  ïðè  òàêèõ  ñëó÷àÿõ òàðàùèë ãëàçà  è  ìóæåñòâåííî ñîïåë.
Äåâî÷êà ñòðàäàþùå ñêàçàëà:
   - Íå áóäó ÿ  âèçæàòü...  Îé...  À òû ÷òî,  âñåãäà ñ ñîáîé ìåäèêàìåíòû
âîçèøü?
   - Àãà... Ãîâîðÿò, ÷òî ÿ ïåðåñòðàõîâùèê...
   - Êòî ãîâîðèò?
   - Âñå... Ðîäèòåëè. È ÿ ñàì...
   Îí çàáèíòîâàë åé ëîêîòü.
   - Êàê ó òåáÿ ëîâêî âûõîäèò... Ó÷èëñÿ, äà?
   - Íà ñåáå.  È íà ðîäñòâåííèêàõ,  -  áóðêíóë Ôåäÿ.  -  Íó, âñå. Òåïåðü
áóäåøü æèòü. Ïîêà... - Ñóíóë îñòàòêè áèíòà â ñóìêó, âñòàë íà ïåäàëü.
   - Ïîñòîé. À ìàéêà-òî...
   - ×òî - ìàéêà? ß æå åå éîäîì íå çàêëåþ...
   - Äàâàé çàøüþ. Óñëóãà çà óñëóãó...
   Îí âäðóã ñìóòèëñÿ. Ïðîâîð÷àë:
   - ß ìåäèöèíñêèå óñëóãè áåñïëàòíî îêàçûâàþ.  Ñåé÷àñ ìèëîñåðäèå â ìîäå.
Ñîöèàëèçì ñ ãóìàííûì ëèöîì...
   - Ëèöî-òî ãóìàííîå, à ñïèíà äðàíàÿ. Êàê ïîåäåøü?
   Ôåäÿ îïÿòü äîòÿíóëñÿ äî ñïèíû. Êëîê áûë èçðÿäíûé.
   - À òû òîæå ïåðåñòðàõîâùèöà? Èãîëêó ñ ñîáîé íîñèøü?
   - ß æèâó òóò â äâóõ øàãàõ. Ïîéäåì...
   - Íó  äà!  Ïðèâåäåøü ñ  óëèöû  îáîäðàííîãî íåçíàêîìöà,  ðîäèòåëè -  â
îáìîðîê. Äà åùå âåëèê íåáîñü ïî ëåñòíèöå òàùèòü...
   - Íå íàäî òàùèòü... À øòîïêà - ýòî æå íå éîä, íå ñòðàøíî...
   Ôåäÿ ïîäóìàë,  ÷òî â  äðàíîé ìàéêå ÿâëÿòüñÿ â  äåòñàä çà Ñòåïêîé è  â
ñàìîì äåëå íåëîâêî. À çàåçæàòü äîìîé è ïåðåîäåâàòüñÿ - âîëîêèòà.
   - Íó, ïîøëè óæ...
   Îíè,  íå ãëÿäÿ äðóã íà äðóãà,  ñïóñòèëèñü äî ïåðåêðåñòêà, ñâåðíóëè íà
óëèöó Äåêàáðèñòîâ.
   - Âîò çäåñü ÿ æèâó.
   Äîì áûë äåðåâÿííûé,  â øåñòü îêîí.  Âèäèìî,  äâóõêâàðòèðíûé.  Ñòàâíè,
òî÷åíûå øèøå÷êè íà êàðíèçàõ. Ñòàðèíà...
   - Âîò ìîå îêîøêî, êðàéíåå...
   - Ïðåêðàñíî!  -  îáðàäîâàëñÿ Ôåäÿ.  -  Ñÿäåøü íà ïîäîêîííèê, è áóäåøü
çàøèâàòü. À ÿ çäåñü ïîäîæäó, â ïàëèñàäíèêå.
   - Êàê õî÷åøü...
   Äåâî÷êà  óøëà  â  êàëèòêó  è  ÷åðåç  ìèíóòó  òîëêíóëà èçíóòðè îêîííûå
ñòâîðêè.
   - Äàâàé...
   Ôåäÿ  ïðèñëîíèë  "Ðîñèíàíòà" ê  èçãîðîäè,  à  ñàì  ïåðåñêî÷èë  âíóòðü
ïàëèñàäíèêà, ãäå ðîñëà âûñîêàÿ òðàâà è ðÿáèíêè. Äîâîëüíî ëîâêî âûøëî. Îí
ñäåðíóë ÷åðåç  ãîëîâó ìàéêó,  áðîñèë åå  äåâî÷êå,  à  ïàêåò ñ  ìàðêàìè -
âïîëíå óöåëåâøèé ïðè àâàðèè -  ïîëîæèë íà  ïîäîêîííèê (îí áûë íà  óðîâíå
Ôåäèíîãî  ïîäáîðîäêà).   Äåâî÷êà  ïîñìîòðåëà  íà  êîíâåðò  è  íè÷åãî  íå
ñïðîñèëà.  Ïîòîì çàäåðæàëà âçãëÿä íà Ôåäå. Òîò ïîíÿë, ÷òî îíà ñìîòðèò íà
åãî   ìåäíûé  êðåñòèê.   Âíóòðåííå  íàïðÿãñÿ,   ãîòîâûé  îãðûçíóòüñÿ  íà
ëþáîïûòñòâî. Íî äåâî÷êà ìîë÷à çàðàáîòàëà èãëîé.
   Îíà  ñèäåëà,  ñâåñèâ íîãè â  êîìíàòó.  Ñïèíîé è  áîêîì ê  Ôåäå.  Øèëà
áûñòðî,  øèðîêèìè ðîâíûìè âçìàõàìè.  Áèíò íà ëîêòå ëåòàë òóäà-ñþäà áåëîé
áàáî÷êîé.  Ìàéêà áûëà êðàñíàÿ, íèòêó äåâî÷êà òîæå âçÿëà êðàñíóþ, òî÷íî â
öâåò.  È  ýòà  ìàëåíüêàÿ åå  ïðåäóñìîòðèòåëüíîñòü âäðóã  âûçâàëà ó  Ôåäè
ñèìïàòèþ è áëàãîäàðíîñòü.
   Äåâî÷êà îòêóñèëà íèòêó, êèíóëà ìàéêó Ôåäå:
   - Ëîâè... Íå íîâàÿ òåïåðü, êîíå÷íî, äà ÷òî äåëàòü...
   Ôåäÿ íàòÿíóë ìàéêó - íåëîâêî è ñóåòëèâî, ïîòîìó ÷òî âäðóã çàñòåñíÿëñÿ
ãîëîãî ïîöàðàïàííîãî æèâîòà è ÷åðåñ÷óð òîð÷àùèõ ïîä êîæåé ðåáåð. Äåâî÷êà
æå ñìîòðåëà ñïîêîéíî,  íå îòâîäÿ ãëàç.  Ïîäíåñëà êî ðòó êóëà÷îê, ïðîâåëà
ïî ãóáàì êîñòÿøêàìè è ñïðîñèëà ñ ÷óòü áîÿçëèâûì è ñåðüåçíûì èíòåðåñîì:
   - À òû ïðàâäà âåðóþùèé? Èëè òàê, ðàäè ìîäû?
   Íå ó÷óÿë Ôåäÿ â  åå âîïðîñå íè êàïåëüêè íàñìåøêè.  È  ïîòîìó íå ñóìåë
îùåòèíèòüñÿ, òîëüêî ñêàçàë ñî âçäîõîì:
   - Íó, ïîãëÿäè. Ïîõîæ ÿ íà òîãî, êòî ãîíÿåòñÿ çà ìîäîé?
   È òóò îíà ñëåãêà óëûáíóëàñü:
   - À ÷åãî æ... Ìàéêà-òî ìîäíàÿ: æåâàíàÿ. Ñàì êðàñèë?
   Îí õìûêíóë:
   - Êòî æå åùå? Àëåêñàíäð Ñåðãåè÷, ÷òî ëè?
    
    
   Êðàñèëè âäâîåì  ñî  Ñòåïêîé.  Ñëó÷èëîñü òàê,  ÷òî  èñêàëè â  êëàäîâêå
çàïàñíîé øëàíã äëÿ íàñîñà è  íàòêíóëèñü íà ïàêåòèê ñ ïîðîøêîì-êðàñèòåëåì
äëÿ õëîï÷àòîáóìàæíîé òêàíè.
   - À  äàâàé ïîêðàñèì áåëûå ìàéêè!  -  Øåñòèëåòíåãî Ôåäèíîãî ïëåìÿííèêà
èíîãäà îçàðÿëè îðèãèíàëüíûå çàìûñëû.
   - Çà÷åì? - óñîìíèëñÿ Ôåäÿ.

---

---

---

Íîâèíêè >> Ðóññêîé ôàíòàñòèêè (ïî ôàéëàì) | Ôîðóìîâ | Ôýíäîìà | Êíèã

---

Первая часть
ДТП

Трескучее знакомство

Ваза была высотой в полметра, крутобокая. Из фарфора или фаянса. На выпуклой поверхности художник изобразил синей краской городской пейзаж. Тесно стояли дома с острыми голландскими крышами, упирались в круглые облака башни и колокольни, раскидывал голубые струи фонтан с русалками, кудрявились деревья, и вилась между ними горбатая, выложенная булыжниками мостовая. А над крышами и в конце улицы поднимались мачты с подобранными парусами и длинными флагами.

Стояла ваза на тумбочке, вровень с подоконником, и хорошо была видна прохожим сквозь чистое стекло. Когда Федя проезжал здесь на велосипеде, она оказывалась на уровне его глаз. Маленький синий город написан был тонкой кистью, с множеством всяких деталей, и каждый раз Федя успевал заметить какую-нибудь новую подробность: то флюгер-кораблик над башенкой, то рыбака под аркой каменного мостика, то двоих мальчишек, прилаживающих вертушку на гребне крыши…

Окно с нездешним городом было крайним в большом ряду. Дом был длинный, одноэтажный, старинный. С украшениями в виде строгих женских масок под карнизом. Время прошлось по алебастровым маскам неласковой рукой, и теперь каждая из них жила со своим выражением…

Улица здесь называлась хорошо – Садовая. Кстати, много лет носила она другое имя – Жданова. Но недавно ей вернули прежнее название, полученное еще лет двести назад. Говорят, в ту пору здесь росло множество садов.

Улица и сейчас была зеленая. Над крышами подымались косматые вековые тополя. И поэтому здесь не было зноя даже в такую жару, которая навалилась на областной город Устальск нынче, в середине июня…

Федя открыл для себя Садовую весной этого года, когда стал уезжать на велосипеде подальше от дома. То есть он бывал на этой улице и раньше, но редко и не замечал, какая она хорошая. А недавно, в конце апреля, увидел в окне вазу, и Садовая сделалась для него… ну, будто сама она – частичка того Синего города. Даже Борису он ничего не сказал о таком открытии. Слишком уж это было… свое, что ли. Нет, Борис поймет, конечно, только кто знает, сумеет ли ощутить себя в н у т р и этого Города?.. И Федя стал заходить и заезжать сюда один. Любым случаем пользовался, чтобы путь его пролег по Садовой.

Машины здесь почти не ходили, не грозили мальчишке-велосипедисту. Не встречались и компании, готовые завопить: «Чё тут разъездился, а ну, вали с не своей улицы!»

Проехав мимо окна с вазой, Федя уже не вертел педали, позволяя велосипеду самому ехать под уклон по тропинке между асфальтом и деревянным штакетником. Скорость постепенно нарастала, но в конце спуска и поворота Федя обязательно оглядывался через плечо. На пустынной улице это не страшно. К тому же в свои двенадцать лет он был человеком постоянных привычек. Этот секундный взгляд через плечо тоже стал привычкой: «Посмотрю еще раз на оставшийся за спиной Город».

Конечно, вазы в дальнем окне уже не было видно, только поблескивало стекло. Но сама Садовая казалась отсюда удивительной и даже немного таинственной. Как средневековый замок, ощетинивался кирпичными башенками дом, в котором помещались всякие конторы вроде «Облкниготорга». Торчала над кленами старая и красивая пожарная вышка, правее ее краснела готическая колокольня костела, который давным-давно построили в Устальске ссыльные польские повстанцы. Все это вместе с мезонинами, тополями, чердачными будками, жестяными узорами дымников над печными трубами создавало мгновенную, как в мелькающих кадрах кино, картину неведомого города. И ничуть не было похоже на мир одинаковых многоэтажек, в которых обитал Федя…

Посмотрев назад, Федя пригибался к рулю и давил на педали, чтобы не потерять скорости. И не случалось ни разу, чтобы кто-то оказался на пути. Да и как этот «кто-то» мог возникнуть на тропинке за одну секунду?

Но сегодня случилось небывалое.

Глянув через плечо, Федя вновь обратил вперед сощуренный взгляд наездника – и… сердце ухнуло в желудок. Перед ним метрах в трех торчала девчонка. Стояла боком к велосипеду и держала коробочку размером с портсигар…

Конечно, палец вдавился в кнопку звонка, а ноги рванули педали назад, на тормоз! Да толку-то… И одно оставалось: крен, рывок руля и – передним колесом в штакетник…

Хрустнули рейки. Инерция плавно сняла Федю с седла, пронесла головой сквозь ветки желтой акации и аккуратно уложила в развилку крепкого клена. Пару секунд Федя висел в этой великанской рогатке, мысленно прощупывал себя – все ли цело? – и дивился своему везению (ведь гораздо больше шансов было башкой о ствол). Затем задрыгал ногами, упал в траву и вскочил, подтягивая трусы. При застревании в клене они съехали, лишив Федин поступок всякой окраски героизма и жертвенности. Хорошо, хоть не совсем. Резинка тугая…

Он, закусив губу, посмотрел на виновницу аварии. Та отскочила с тропинки к забору. Прижимала к губам костяшки согнутых пальцев и растерянно таращилась на Федю.

Федя наградил девчонку соответствующим взглядом и пошел к велосипеду. Как и следовало ожидать, тот выдержал испытание. Подумаешь, какой-то реечный штакетник! Их с Борисом верный «Росинант» видал и не такое. Федя поставил задребезжавшую «конягу» на колеса, оперся о руль и опять глянул на девчонку. Теперь действию полагалось покатиться по привычному сценарию. Следовало сказать что-нибудь вроде: «Дура сосновая, торчит тут на дороге, как одноразовый шприц в витрине, а люди должны шею ломать…» И в ответ услышать об ушибленных в детстве «ковбоях», которые разиня рот несутся сослепу, как бочки с горы… После чего и расстались бы.

Но… Федя глянул и не стал ругаться.

Искушенный читатель небось подумает, что мальчишка встретился с беззащитным взглядом юной красавицы, испытал незнакомое ранее смущение и потерял дар речи. Вот уж нет! Девчонка была самая обыкновенная. Со слипшимися прядками короткой стрижки, с мелким, без всякой красивости, лицом (такое и не запомнишь сразу). Если бы не вельветовая, мышиного цвета, юбка и не капельки-сережки, можно было принять ее за пацана, Фединого одногодка. Такая же голенастая, тонкошеяя, уже с загаром. В мальчишеской майке с надписью: «Автоспорт». Она смотрела на Федю с боязливой вопросительностью, но уже без прежнего большого испуга. Вытянутыми и в дудочку губами дула на костяшки пальцев. И ждала т е х с а м ы х слов. А поскольку ждала, какой смысл их говорить? Да и главное, что оба целы: и «Росинант», и он сам…

И, глядя поверх девчонкиной головы, Федя со снисходительным вздохом произнес раздельно:

– Дэ-тэ-пэ…

– Что? – нерешительно откликнулась девчонка.

– «ДТП», говорю, дорожно-транспортное происшествие. Все виновники и участники живы и в госпитализации не нуждаются. Будем вызывать ГАИ? Взаимные претензии есть?

Девочка наконец улыбнулась:

– У меня нет… Я только перепугалась.

– Думаешь, я не перепугался? – сумрачно признался Федя. – Ладно, на этом разбор происшествия закончен. Больше не торчи на проезжей части… – Он встал на педаль, толкнулся, перекинул ногу и покатил, ощущая спиной девчонкин взгляд. И как бы все еще видя ее перед собой: серьезно-виноватую, со сжатым костлявым кулачком у губ, с качающейся под локтем на ремешке черной коробочкой (фотоаппарат, что ли?). А на остром локте блестит влажно-красный рубчик…

Это алое пятнышко сперва царапало сознание подспудно, без всяких мыслей. Потом появилась и первая тревожная мысль. Федя от нее отмахнулся: «Да ладно тебе! Ты, что ли, виноват?» Однако беспокойство зацарапалось ощутимее, и Федя понял, что так просто теперь от этого не отвяжешься. Он себя знал. «Хватит тебе! – попробовал он еще огрызнуться. – Подумаешь, царапина. Придет домой, смажет, забинтует…»

«А если она далеко от дома?»

«Ну и не помрет!..»

Но тут вернулось последнее, с чем не поспоришь: «А если бы такое со Степкой?»

Чертыхнувшись, он развернул «Росинанта». Тот сразу отяжелел, заупрямился – на подъеме-то! Привставая от натуги на педалях, Федя поехал назад, потом соскочил, повел велосипед за руль. Девочка по-прежнему стояла у забора. Смотрела на подходившего мальчишку без удивления. Будто знала, что он вернется. И сказала, когда подошел:

– У тебя на спине майка порвана. На лопатке…

Федя закинул руку, нащупал вырванный клок и дыру.

– Фиг с ней. А с локтем у тебя что?

– Где?

Подавив стеснительность, Федя взял ее руку, повернул (черный аппарат опять закачался на ремешке). С локтя сорвалась красная капля.

– Ох, я и не заметила с перепугу… Тут гвоздь в заборе.

– Гвоздь, он ржавый. Вот протянешь ноги от заражения…

На «Росинанте» было две сумки-аптечки: одна под рамой – для велосипеда, другая под седлом – для всадника.

Федя разорвал хрустящий пакет с бинтом, скрутил тампон.

Ранка на локте была небольшой, но глубокой. Федя промокнул ее марлей, отбросил в подорожники покрасневший комок. Скрутил из бинта другой. Зубами вынул пробку из коричневого пузырька. У девочки жалобно округлился рот.

– Можешь визжать, только не дергайся, пожалуйста…

Морщась, как от собственной боли, он прижал к ранке пропитанную йодом марлю. Степка при таких случаях таращил глаза и мужественно сопел. Девочка страдающе сказала:

– Не буду я визжать… Ой… А ты что, всегда с собой медикаменты возишь?

– Ага… Говорят, что я перестраховщик…

– Кто говорит?

– Все… Родители. И я сам…

Он забинтовал ей локоть.

– Как у тебя ловко выходит… Учился, да?

– На себе. И на родственниках, – буркнул Федя. – Ну, все. Теперь будешь жить. Пока… – Сунул остатки бинта в сумку, встал на педаль.

– Постой. А майка-то…

– Что – майка? Я же ее йодом не заклею…

– Давай зашью. Услуга за услугу…

Он вдруг смутился. Проворчал:

– Я медицинские услуги бесплатно оказываю. Сейчас милосердие в моде. Социализм с гуманным лицом…

– Лицо-то гуманное, а спина драная. Как поедешь?

Федя опять дотянулся до спины. Клок был изрядный.

– А ты тоже перестраховщица? Иголку с собой носишь?

– Я живу тут в двух шагах. Пойдем…

– Ну да! Приведешь с улицы ободранного незнакомца, родители – в обморок. Да еще велик небось по лестнице тащить…

– Не надо тащить… А штопка – это же не йод, не страшно…

Федя подумал, что в драной майке являться в детсад за Степкой и в самом деле неловко. А заезжать домой и переодеваться – волокита.

– Ну, пошли уж…

Они, не глядя друг на друга, спустились до перекрестка, свернули на улицу Декабристов.

– Вот здесь я живу.

Дом был деревянный, в шесть окон. Видимо, двухквартирный. Ставни, точеные шишечки на карнизах. Старина…

– Вот мое окошко, крайнее…

– Прекрасно! – обрадовался Федя. – Сядешь на подоконник и будешь зашивать. А я здесь подожду, в палисаднике.

– Как хочешь…

Девочка ушла в калитку и через минуту толкнула изнутри оконные створки.

– Давай…

Федя прислонил «Росинанта» к изгороди, а сам перескочил внутрь палисадника, где росла высокая трава и рябинки. Довольно ловко вышло. Он сдернул через голову майку, бросил ее девочке, а пакет с марками – вполне уцелевший при аварии – положил на подоконник (он был на уровне Фединого подбородка). Девочка посмотрела на конверт и ничего не спросила. Потом задержала взгляд на Феде. Тот понял, что она смотрит на его медный крестик. Внутренне напрягся, готовый огрызнуться на любопытство. Но девочка молча заработала иглой.

Она сидела, свесив ноги в комнату. Спиной и боком к Феде. Шила быстро, широкими ровными взмахами. Бинт на локте летал туда-сюда белой бабочкой. Майка была красная, нитку девочка тоже взяла красную, точно в цвет. И эта маленькая ее предусмотрительность вдруг вызвала у Феди симпатию и благодарность.

Девочка откусила нитку, кинула майку Феде:

– Лови… Не новая теперь, конечно, да что делать…

Федя натянул майку – неловко и суетливо, потому что вдруг застеснялся голого поцарапанного живота и чересчур торчащих под кожей ребер. Девочка же смотрела спокойно, не отводя глаз. Поднесла ко рту кулачок, провела по губам костяшками и спросила с чуть боязливым и серьезным интересом:

– А ты правда верующий? Или так, ради моды?

Не учуял Федя в ее вопросе ни капельки насмешки. И потому не сумел ощетиниться, только сказал со вздохом:

– Ну, погляди. Похож я на того, кто гоняется за модой?

И тут она слегка улыбнулась:

– А чего ж… Майка-то модная: жеваная. Сам красил?

Он хмыкнул:

– Кто же еще? Александр Сергеич, что ли?

Красили вдвоем со Степкой. Случилось так, что искали в кладовке запасной шланг для насоса и наткнулись на пакетик с порошком-красителем для хлопчатобумажной ткани.

– А давай покрасим белые майки! – Шестилетнего Фединого племянника иногда озаряли оригинальные замыслы.

– Зачем? – усомнился Федя.

– Ну… под цвет трусов получится. Красиво будет.

– Совсем под цвет не получится. Смотри, тут написано «алый», а трусы темно-красные.

– Подумаешь! – нашелся Степка. – Выгорят и будут светлые! В такую погоду – это быстро.

Трусы им сшила Ксения – Федина старшая сестра и Степкина мама. Она распорола свое старое платье, оторвала от него блестящую подкладку и за вечер соорудила сыну и брату летние обновки. Это было весьма кстати, особенно для Феди. Потому что его прошлогодняя летняя одежда вся была истрепана, а в «Детском мире» фиг что купишь: в отделе «Товары для отъезжающих в пионерский лагерь» только разноцветные девчоночьи зонтики, красные блестящие барабаны да свитера с начесом – по сногсшибательной кооперативной цене. У девчонок был еще крайний выход: ободрать зонтики и сшить себе из этой материи пестрые юбочки. А мальчишкам что делать? Школьные штаны и джинсы при навалившейся жаре казались орудием пытки…

Ксения, хотя и кончила филологический факультет, была мастерица швейного дела. Недаром работала не в школе, а в ателье «Светлана». Трусы соорудила фирменные – с клапанами, с белым галуном по кромкам и швам, с двумя задними карманами и тройной резинкой в поясе. У кооператоров такие стоят не меньше чем четвертак, особенно если еще с иностранной нашлепкой на кармане. Такие нашивки Ксения тоже обещала найти и пришить.

Степкина идея перекрасить майки сперва не вдохновила Федю. Лень было возиться. Но Степка настаивал:

– Смотри, как будет здорово, все под цвет. У ме-ня и сандалии красные, а у тебя кроссовки с красными полосками.

– Ну, давай. Пока дома никого нет…

Инструкция, напечатанная на пакетике, была проста. Соорудили в эмалированном тазу раствор, нагрели на газовой плите, прокипятили там две майки с короткими рукавами. Перед покраской Федя навязал на них много тугих узелков. И на месте каждого узелка оказалось светлое пятнышко с разводами вокруг. Похоже на хризантемы.

– Ну? – с удовольствием сказал Федя. Приятно сознавать, что ты освоил в жизни еще одно полезное дело.

– Фирма, – солидно согласился Степка.

Майки были прополосканы и сушились над плитой, когда явилась с рынка Ксения. Пожелала узнать – «что! это! такое?!».

– Эксперимент, – объяснил Степка. Получил по шее пучком зеленого лука и укрылся за дядюшкой.

– Психи, честное слово! – запричитала Ксения. – У Степана единственная белая майка была для спортивных занятий в садике! Ребенка без нее на порог не пустят!

– Пустят ребенка… Ты лучше погляди, как получилось! И всего за час! А в мастерской бы месяц проволынили. Помнишь, ты свое платье туда сдавала?

Ксения обрела педагогическое спокойствие. Спросила, знают ли они книгу «Детство» писателя Максима Горького?

Федя сказал, что проходили в прошлом году. Степка вспомнил, что видел кино.

– В таком случае вам известно, как дед Каширин учил внука, который без спроса выкрасил скатерть…

– Степан, – произнес Федя. – На происки реакционных сил мы ответим чем?

– Чем?

– За… – подсказал Федя.

– Запремся в ванной?

– Дурень. За-бас-товкой!

– Это как? – с беспокойством поинтересовалась Ксения.

– Это – просто. Степка не будет чистить зубы и умываться, превратится в отброс общества. Я не буду водить его в детский сад, тебе придется опаздывать на работу, и тебя прогонят. Швейная промышленность не сможет выбраться из кризиса, и страна попадет в зависимость от иностранного капитала, потому что без штанов и бюстгальтеров население долго не протянет…

Ксения запустила в дорогого братца все тем же пучком лука. Федя уволок Степку за дверь. Сказал оттуда:

– Женская агрессивность – еще один признак общественного кризиса.

– Шиш вы у меня получите, а не обещанные нашивки… Можете нарисовать этот шиш на тряпочке и пришить себе…

– Ну Ксе-еня-а!..

…Конечно, потом она отыскала и пришила им на карманы фирменные ярлыки. Степке – австралийский, серебристый, с черным кенгуру. Феде – немецкий, с готическими буквами-загогулинами и рыцарским щитом, на котором растопыривал крылья желто-черный орел. Дядюшка и племянник заправили в трусы крашеные майки, покрутились друг перед другом, и Федя заметил:

– Мы теперь на уровне мировых стандартов. Как юные жители Флориды.

– Это где?

– Это в Соединенных Штатах. Там всегда тепло.

– Как в Анапе? – со знанием дела уточнил Степка, побывавший однажды с матерью в южном пансионате.

– Еще теплее. Там почти постоянное лето.

– Постоянное – это плохо. От жары замучаешься…

Федя не согласился. Лето он любил, несмотря ни на какую жару, и всегда страдал, что оно короткое… Впрочем, сейчас он был доволен. Потому что лето лишь началось, майка выкрасилась прекрасно, а орел на кармане выглядел весьма престижно.

…Таким образом, Федя был не совсем точен, когда сообщил девочке, что равнодушен к моде. Хотя сказал он это вполне искренне. Недавний интерес его к «тряпичным» делам угас, и даже порванная майка почти не огорчила. Но, вспомнив, как ее красили, вспомнил он и про Степку, и про то, что пора забирать его из детсада.

– Спасибо. Поеду я… Дела семейные… – И опять прыгнул через рейковый заборчик.

Дела семейные

В словах Феди Кроева, что он перестраховщик, было много правды. Что поделаешь, раз такая жизнь. Если не быть предусмотрительным, обязательно случится что-нибудь плохое… Впрочем, боялся Федя не за себя, а за родителей, за Ксению, а больше всего за Степку – самого беззащитного. Федя даже подозревал, что у Степки на роду написаны всякие несчастья, поэтому приходилось держаться настороже.

Первое Степкино горе случилось, когда тот еще не родился. Погиб отец.

Ксения «выскочила» замуж восемнадцати лет, «по-современному», никого не спросившись. Конечно, родители поохали, поахали, да что поделаешь, коли такая любовь. Да и муж Миша оказался славный. Ксенин однокурсник. Зажили мирно и весело, в отдельной комнате. Благо, что к тому времени семейство инженера Кроева получило наконец трехкомнатную квартиру в кооперативе. Только вскоре в институте вышел скандал. Миша оказался в какой-то студенческой группе, которая устраивала митинги и выпускала газету против начальства. Начальство это вкатило Мише три «неуда» на весенней сессии и отчислило любителя митингов за неуспеваемость. Шум был большой. Миша и его друзья доказывали, что «неуды» липовые, писали даже в «Комсомольскую правду». Приезжал журналист, вмешивались депутаты, но дело затянулось до осени, а там принесли повестку – и поехал Михаил Горецкий служить в Казахстан. Оставил молодую жену рожать ребенка, а друзей – отстаивать правду до конца. С полгода приходили нормальные письма: все, мол, в порядке, отслужу, восстановлюсь в институте, заживем лучше прежнего. А потом пришло сообщение, что рядовой Горецкий покончил с собой…

Вот тогда-то шестилетний Федя впервые ощутил, как свинцово, безнадежно придавливает семью горе.

В часть поехали отец и Мишина мама, Ксене было нельзя: скоро в роддом. Мишу привезли в длинном запаянном ящике из листового металла. Но еще там, в гарнизоне, отец настоял, чтобы ящик вскрыли. Он умел добиваться своего, инженер Виктор Григорьевич Кроев. И когда увидел избитое, в рубцах и ранах, тело, ясно стало: не было самоубийства. Просто не научился Михаил Горецкий гнуться ни перед кем, в том числе и перед толстомордыми, привыкшими к безнаказанности армейскими «дедами». Себя не давал в обиду, а потом заступился за щуплого, затюканного новобранца. И ночью толпа соблюдавших свой закон «дембилей» избила Мишу так, что он умер от сотрясения мозга.

Нашлись и свидетели. Среди них – тот, выживший в бойне новобранец. На сей раз прикрыть дело не удалось. Кто-то полетел с должности, кто-то угодил под трибунал. Да только Ксене и крошечному появившемуся на свет Степке было не легче…

Ладно хоть, что родился малыш здоровым, несмотря ни на что.

Ксения была женщина хотя и чересчур заполошная, но решительная. Она поклялась ничего не скрывать от сына, и тот уже в три года знал, что «папу Мишу убили дембили». Слово «дембиль» стало ненавистным и для него, и для Феди. И вовсе не в армии здесь было дело, Федя со Степкой играли и в солдатиков, и в морской бой, и смотрели фильмы про сражения – без всяких мыслей о казарменных жестокостях. А дембили – это были те, у кого тусклый, оловянный взгляд, сытые рожи, речь с ленцой, жующие челюсти. Те, кто готовы отдавить ноги и растолкать всех, чтобы пройти самим. Те, кто в кинозале громко разговаривают и гогочут, когда на экране у героев фильма слезы… И те, кто в тельняшках, беретах и растерзанных мундирах пьяной компанией топают посреди улицы в день своего десантного праздника.

Дембили – это была толпа. И та, которая что-то неразборчиво орет и машет плакатами на площади, и та – в одинаковой серой форме, теснящая и усмиряющая эту площадь умелыми взмахами черных палок, – видел Федя и такое. И по телевизору, и один раз даже на улице.

А еще он видел такую же толпу в американской кинокартине. Тогда только-только разрешили показывать фильмы на божественные темы, и в передаче «Мы и планета» крутили двухсерийную ленту «Евангелие от Луки». И там римские солдаты держали за руки худого избитого человека в венце из колючек, а библейские дембили бесновались, орали и требовали распять его… А ведь, гады такие, совсем незадолго до этого так же истошно вопили: «Слава Тебе!..» Толпе все равно – славить или терзать. Лишь бы только быть орущим стадом, не думать поодиночке…

Вскоре после этого фильма Федя и принял крещение. Из-за страха перед этой толпой и назло ей. А еще – из сочувствия к тому, кого распяли. И от сердитой радости, что Он воскрес и доказал: есть сила более могучая, чем толпа.

Но конечно, словами такие ощущения Федя никогда объяснить не сумел бы. Потому что было ему тогда девять лет. В ту пору умерла Мишина мама, Степкина бабушка. Жила она без мужа, единственного сына воспитывала одна и после его гибели сразу состарилась, согнулась и непрестанно болела. Одна у нее осталась отрада – внук Степушка. Часто она приходила, пыталась нянчиться с внуком, играла с ним, как могла. Да только получалось это не всегда – задыхаться стала бабушка и часто плакала… Перед смертью просила она выполнить одно желание – окрестить Степушку, чтобы Господь уберег его от всяких будущих бед. Ксения не всегда ладила со свекровью, но всегда жалела ее и это желание выполнила.

Отец и мать в церковь не пошли, были на работе, а Федю Ксения взяла, сказала, что он будет крестным отцом Степки. Но в церкви выяснилось, что это нельзя: сам-то Федя некрещеный. Крестного нашли из числа Ксениных однокурсников, пришедших с нею. А у Феди кто-то (он уж и не помнит кто) спросил:

– А может, и тебя, отрок, обратить в православную веру? Хочешь?

Полумрак церкви казался Феде таинственным и ласковым, люди – добрыми, и не хотелось уйти отсюда как постороннему.

– Ладно, – тихо сказал Федя.

– А в Бога-то веруешь? – спросил какой-то Ксенин приятель. Его шепотом одернули. Но Федя вдруг вспомнил, как перед сном, в сумраке, томился загадками: зачем он на свете, и почему этот свет такой громадный, и кто его создал? И еще вспомнил – как потная, одуревшая от ярости толпа требовала распять на кресте того, кто желал ей только добра…

– Да… – выдохнул Федя. И, не умея как следует объяснить свое сочувствие к тому, кого предали древние иерусалимские дембили, пообещал шепотом: – Я буду за него заступаться.

– Ишь ты… – тихонько удивился кто-то. Но больше ни один человек не выразил своего отношения к столь необычному религиозному взгляду.

Сама процедура крещения Феде запомнилась неясно, все происходило словно в сдвинутом, фантастическом пространстве, где еле выступали из сумерек строгие лица в обрамлении золотистых кругов, искрилась риза бородатого священника и в космической высоте светились узкие окна. Помнил Федя тепло от живых трепещущих огоньков и еще – запах, похожий на тот, который в знойную пору наполняет разогретый еловый лес… Но в этой затуманенности ощущений проступило и осталось потом надолго чувство охватившей его доброты и защищенности…

Отец к известию о Федином крещении отнесся спокойно. Он был вообще спокойный и немногословный. Взъерошил Федину макушку, подержал на ладони его крестик, сказал вполголоса:

– Ладно, вырастешь – разберешься, что к чему. А пока помни – это не игрушка… – И пошел пить крепкий чай на кухне и думать о своих заботах. Высокий, сутулый, всегда занятый делами своей лаборатории тугоплавких соединений.

– Ты хоть в школу-то с крестиком не ходи. А то в пионеры не примут, – заволновалась мама.

Но Федя ходил в школу с крестиком. Потому что иначе – нечестно. Получилось бы, что боится… Впрочем, ничего особенного не случилось. Крестик под рубашкой не видать, а на шнурок не обращали внимания: многие мальчишки так носят на шее квартирные ключи… Потом на физкультуре, когда занимались в открытых майках и шортиках, крестик увидели, но особого впечатления это не произвело. Петька Суровцев сказал:

– Чё, сам крестился или заставили?

Федя только фыркнул: кто, мол, меня заставит?

Витька Шевчук заметил:

– У, медный… У нас дома серебряный есть, дедушкин…

И только глупый Эдька Шаховский заявил:

– Ха-ха! Монах в коротких штанах! – За что получил от учителя Георгия Максимовича обещание «отправиться из спортзала, открывши лбом дверь». Это, кстати, не понравилось Феде – Максимыч был похож на дембиля, часто раздавал пинки.

А в пионеры Федю приняли, как и всех. Тем более, что выяснилось: крестик не у него одного… Вожатая разъяснила, что «сверху есть указание: в пионерах могут быть кто угодно – и неверующие, и верующие, и какие хочешь, потому что организация теперь добровольная и совсем не политическая». Галстук повязали прямо поверх черного шнурка, который выглядывал из-под белого ворота. И Федя был, конечно, доволен. И все же остался у него какой-то досадливый осадок. Потому что обещание «бороться за добро и справедливость» давали хором, и было в этом что-то от толпы… А потом сделалось все равно. Потому что оказалось, что главная задача пионера – хорошо учиться, а галстук надо носить, чтобы не записали замечание в дневник.

Верил Федя в Бога по-настоящему? Пожалуй, да. После многих размышлений он пришел к выводу, что есть какая-то Великая Сила, которая правит Вселенной. Без этого трудно было бы объяснить многие загадки – и во всем мире, и в самом себе… А кроме того, так хотелось иногда защиты от бед и угроз. Защиты, которой от людей не всегда допросишься…

Но в церкви после своего крещения Федя не был ни разу. И никогда не молился по-настоящему (да и не знал никаких молитв). Он прочитал в книжке «Новый Завет» четыре Евангелия и там узнал, что многочисленные молитвы вовсе ни к чему и что Бог знает твою просьбу еще до того, как ты обратился к нему с первым словом. И бывало, что в трудные минуты Федя сжимал крестик в горячем кулаке и мысленно говорил вместо длинных фраз просто: «Боже, помоги…» Но это случалось всего несколько раз. Обращаться к Богу по пустякам – это было бы попрошайничеством. На одной только Земле людей больше пяти миллиардов, а если во всем Космосе, то мыслящих существ и не счесть! И если каждый будет лезть к Богу со всякими своими мелочами… Другое дело, если уж отчаянно подопрет что-то такое, когда надеяться больше не на кого. А пока есть силы, человек должен делать свои дела в жизни сам. Ведь даже Иисус, который был и человек, и Бог, прошел свой путь на Земле до конца, хотя мог бы с помощью божественной силы мигом избавиться от всех страданий. Не стал избавляться, хотя всякие подонки издевались над ним как хотели. Потому что получилось бы, что он обманул людей. Нарушил бы свой собственный закон… Он ведь лучше всех людей на свете знал, что предательство – это та черная сила, которая может погубить весь мир…

Наверно, грамотные в религии люди нашли бы множество ошибок в Фединых рассуждениях. Но он про эти свои мысли никому не рассказывал, они были слишком его. И когда в школе прошлой осенью объявили, что открывается факультатив по истории религии и что про веру будет рассказывать настоящий священник, Федя не записался. Потому что кинулись туда многие, даже дурак Шаховский. Опять получилось, что «как все», толпой… Да к тому же не очень-то хотелось оставаться на седьмой урок. И после шести-то в голове гудеж. А на классных часах только и слышишь от ненаглядной Флоры Вениаминовны (по прозвищу Хлорвиниловна): «Вы теперь семиклассники и должны с удвоенной сознательностью относиться к учебному процессу…»

Как будто виноваты, что семиклассники! Из-за дурацких пертурбаций в школьной программе пересадили бывших пятиклассников в седьмой, не спросивши их, а они, значит, теперь должны отдуваться… Вот и со Степкой похожая история. Ходит несчастный пацаненок в детский сад, но уже объявлен первоклассником (какая-то особая там группа!) и в школе пойдет сразу же во второй…

Да, у Степки в его шесть лет жизнь тоже была не розовая. Мало того, что еще до рождения остался без отца, мало того, что каждый день сперва в ясельной, а потом в детсадовской галдящей толпе, так еще его умной маме Ксене стукнуло в голову два года назад снова выйти замуж. За молодого, но уже представительного деятеля швейного кооператива «Золотая игла».

Неизвестно, много ли золота было в той игле, но в Ксениной и Степкиной жизни его, видать, не оказалось вовсе. Федя потом Степку спрашивал: «Обижал он тебя?» – «Да не-е… – вздыхал Степка. – Наоборот, подлизывался. Слюнявый такой… А с мамой ругались…» В общем, через полгода после свадьбы Федина мама объявила, что Ксения и Степка возвращаются домой. «Так что, Феденька, перебирайся опять в гостиную…»

Тут Федя взвыл. Прямо до слез. Это, выходит, покидать свою отдельную комнату и опять ютиться на диване в общей! А куда он денет все имущество, которое у них с Борисом накопилось за полгода? А где Борька будет ночевать, когда они вдвоем засидятся над макетом замка или моделями?

– Так что же теперь? На улицу Ксене со Степкой идти? – трагически-укоризненно вопросила мама.

– Пускай со своим разведенным Женечкой разменивают ихнюю квартиру! – Федя был уже искушен в житейских делах.

Автор скрыт

06.01.2018.
Тест. Русский язык, 9 класс

Внимание! Все тесты в этом разделе разработаны пользователями сайта для собственного
использования.
Администрация сайта не
проверяет возможные ошибки,
которые могут встретиться в тестах.

Тренировочный тест для подготовки к ОГЭ. Использованы материалы библиотечки СтатГрад. Соответствует ФГОС.

Вопрос 1

Прочитай текст и выполни задания к нему.

(1)Федя уже не вертел педали, позволяя велосипеду самому ехать под уклон по тропинке, и наслаждался стремительным спуском. (2)Скорость постепенно нарастала, однако в конце спуска и поворота Федя обязательно оглядывался назад, чтобы ещё раз взглянуть на пригорок. (3)На пустынной улице это не страшно, и не случалось ни разу, чтоб кто-то неожиданно оказался на пути. (4)Но сегодня, глянув через плечо, Федя вновь обратил вперёд сощуренный взгляд наездника – сердце, готовое остановиться, ухнуло в желудок, потому что перед ним метрах в трёх торчала девчонка. (5)Ясное дело, палец вдавился в кнопку звонка, а ноги рванули педали на тормоз! (6)Да толку-то… (7)И одно оставалось: крен, мгновенный рывок руля и – передним колесом в штакетник… (8)Хрустнули рейки, инерция плавно сняла Федю с седла, пронесла головой сквозь ветки жёлтой акации и аккуратно уложила в развилку крепкого клёна. (9)Пару секунд Федя висел в этой рогатке, мысленно прощупывал себя, чтобы убедиться, всё ли цело. (10)Затем задрыгал ногами, упал в траву и вскочил. (11)Как только он оказался на ногах, взгляд его устремился на виновницу аварии, которая тем временем отскочила с тропинки к забору, прижимая к губам костяшки согнутых пальцев, и растерянно таращилась на Федю.

(12)Федя наградил девчонку соответствующим взглядом и пошёл к велосипеду. (13)К счастью, тот выдержал испытание, так что теперь действию полагалось покатиться по привычному сценарию. (14)Следовало сказать что-нибудь вроде: (15)«Дура сосновая, торчит тут на дороге, как гвоздь посреди стола, а люди должны шею ломать…» (16)Но… (17)Федя, глядя поверх золотистой девчонкиной головы, со снисходительным вздохом произнёс раздельно:

– (18)Дэ-тэ-пэ…

– (19)Что? – нерешительно откликнулась девчонка.

– (20)«ДТП», говорю, дорожно-транспортное происшествие. (21)Все виновники и участники живы и в госпитализации не нуждаются. (22)Взаимные претензии есть?

(23)Девочка прищурилась и улыбнулась:

– (24)У меня нет… (25)Я только перепугалась.

– (26)Думаешь, я не перепугался? – сумрачно признался Федя. – (27)Ладно, разбор происшествия закончен. (28)Больше не торчи на проезжей части… (29)Он встал на педаль, перекинул ногу и покатил по придорожной тропинке, призадумавшись, как бы всё ещё видя девочку перед собой: серьёзно-виноватую, с костлявым кулачком, прижатым к губам. (30)А на остром локте блестит влажно-красный рубчик… (31)Это алое пятнышко сперва царапало сознание подспудно, без всяких мыслей. (32)Потом появилась и первая тревожная мысль. (33)Федя от неё отмахнулся: «(34)Да ладно тебе! (35)Ты, что ли, виноват?» (36)Однако беспокойство начало грызть его ощутимее, и Федя понял, что так просто теперь от этого не отвяжешься. (37)Он себя знал. «(38)Хватит тебе! – попробовал он ещё огрызнуться. – (39)Подумаешь, царапина. (40)Придёт домой, смажет, забинтует…»

«(41)А если она далеко от дома?»

«(42)Ну и не помрёт!..»

(43)Но тут вернулось последнее, с чем не поспоришь: «(44)А если бы такое со Стёпкой?» (45)Стёпка – это племянник Феди, шестилетний мальчишка, которого Федя очень любил. (46)И в этот момент чувство тревоги, смешанное с чувством долга, сочувствия и ответственности, пересилило всё остальное.

(47)Федя с тяжёлым сердцем поехал назад. (48)Девочка никуда не ушла, она по-прежнему стояла у забора, будто знала, что он вернётся. (49)И сказала, когда подошёл:

– (50)У тебя на спине майка порвана.

(51)Федя закинул руку, нащупал вырванный клок и дыру.

– (52)Да и ладно. (53)А с локтем у тебя что?

– (54)Где?

(55)Федя взял её руку, повернул – с локтя сорвалась красная капля.

– (56)Ох, я и не заметила с перепугу… (57)Тут гвоздь в заборе.

– (58)Гвоздь ржавый. (59)Вот протянешь ноги от заражения…

(60)Ранка на локте была небольшой, но довольно глубокой. (61)Федя, развернув свою велосипедную аптечку, промокнул рану марлей, скрутил из бинта другой тампон, зубами вынул пробку из коричневого пузырька.

– (62)Можешь визжать, только не дёргайся, пожалуйста…

(63)Морщась, как от собственной боли, он прижал к ранке пропитанную йодом марлю. (64)Девочка, взглянув на него, страдающе сказала:

– (65)Не буду я визжать… (66)А ты что, всегда с собой медикаменты возишь?

– (67)Ага…

(68)Он забинтовал ей локоть.

– (69)Как у тебя ловко выходит… (70)Учился, да?

– (71)На себе. (72)И на родственниках, – буркнул Федя. – (73)Ну, всё. (74)Теперь будешь жить.

(75)Сунув остатки бинта в сумку, он встал на педаль. (76)Теперь можно было ехать с лёгким сердцем: здоровью девчонки ничто не угрожало, и Федина совесть была спокойна.

(по В.П. Крапивину*)

*Владислав Петрович Крапивин (род. в 1938 году) – советский и российский детский писатель, автор книг о детях и для детей, в том числе фантастических. Книги Владислава Крапивина неоднократно переиздавались в Польше, Чехословакии, Болгарии, Германии, Японии, Венгрии, переводились на английский, испанский, персидский и другие языки.

2. В каком варианте ответа содержится информация, необходимая для обоснования ответа на вопрос: «Почему Федя решил вернуться на место происшествия?»
1) Федя хотел извиниться перед девочкой за своё не очень деликатное
поведение.
2) Федя чувствовал себя виноватым в происшествии, потому что это
он зачем-то оглянулся назад и не проследил за дорогой.
3) Мальчика беспокоило, что девочка поранила руку, когда отскочила
к забору.
4) Федя вспомнил, что когда-то со Стёпкой произошла такая же
ситуация и малышу никто не помог.

Вопрос 2

3. Укажите предложение, в котором средством выразительности речи является олицетворение.

1) Федя, глядя поверх золотистой девчонкиной головы, со снисходитель-
ным вздохом произнёс раздельно:
– Дэ-тэ-пэ…
2) Однако беспокойство начало грызть его ощутимее, и Федя понял,
что так просто теперь от этого не отвяжешься.
3) Федя с тяжёлым сердцем поехал назад.
4) Морщась, как от собственной боли, он прижал к ранке пропитанную
йодом марлю.

Вопрос 3

4. Из предложений 23–30 выпишите слово, в котором правописание приставки определяется её значением – «близость».

(23)Девочка прищурилась и улыбнулась:

– (24)У меня нет… (25)Я только перепугалась.

– (26)Думаешь, я не перепугался? – сумрачно признался Федя. – (27)Ладно, разбор происшествия закончен. (28)Больше не торчи на проезжей части… (29)Он встал на педаль, перекинул ногу и покатил по придорожной тропинке, призадумавшись, как бы всё ещё видя девочку перед собой: серьёзно-виноватую, с костлявым кулачком, прижатым к губам. (30)А на остром локте блестит влажно-красный рубчик…

Вопрос 4

5. Из предложений 3–7 выпишите слово, в котором правописание суффикса определяется правилом: «В суффиксах полных страдательных причастий прошедшего времени и прилагательных, образованных от глаголов совершенного вида, пишется НН».

(3)На пустынной улице это не страшно, и не случалось ни разу, чтоб кто-то неожиданно оказался на пути. (4)Но сегодня, глянув через плечо, Федя вновь обратил вперёд сощуренный взгляд наездника – сердце, готовое остановиться, ухнуло в желудок, потому что перед ним метрах в трёх торчала девчонка. (5)Ясное дело, палец вдавился в кнопку звонка, а ноги рванули педали на тормоз! (6)Да толку-то… (7)И одно оставалось: крен, мгновенный рывок руля и – передним колесом в штакетник…

Вопрос 5

6. Замените разговорное слово «таращилась» из предложения 11 стилистически нейтральным синонимом. Напишите это слово.

(11)Как только он оказался на ногах, взгляд его устремился на виновницу аварии, которая тем временем отскочила с тропинки к забору, прижимая к губам костяшки согнутых пальцев, и растерянно таращилась на Федю.

Вопрос 6

7. Замените словосочетание «Федина совесть», построенное на основе
согласования, синонимичным словосочетанием со связью управление.

Вопрос 7

8. Выпишите грамматическую основу из первой части сложного предложения 76.

(76)Теперь можно было ехать с лёгким сердцем: здоровью девчонки ничто не угрожало, и Федина совесть была спокойна.

Вопрос 8

9. Среди предложений 60–66 найдите предложение с необособленным согласованным распространённым определением. Напишите номер этого
предложения.

(60)Ранка на локте была небольшой, но довольно глубокой. (61)Федя, развернув свою велосипедную аптечку, промокнул рану марлей, скрутил из бинта другой тампон, зубами вынул пробку из коричневого пузырька.

– (62)Можешь визжать, только не дёргайся, пожалуйста…

(63)Морщась, как от собственной боли, он прижал к ранке пропитанную йодом марлю. (64)Девочка, взглянув на него, страдающе сказала:

– (65)Не буду я визжать… (66)А ты что, всегда с собой медикаменты возишь?

Вопрос 9

10. В приведённых ниже предложениях из прочитанного текста пронумерованы все запятые. Выпишите цифру(-ы), обозначающую(-ие) запятую(-ые) при вводном слове.

Но сегодня,⁽¹⁾глянув через плечо,⁽²⁾ Федя вновь обратил вперёд сощуренный взгляд наездника – сердце,⁽³⁾ готовое остановиться,⁽⁴⁾ ухнуло в желудок,⁽⁵⁾потому что перед ним метрах в трёх торчала девчонка. Ясное дело,⁽⁶⁾палец вдавился в кнопку звонка,(⁷⁾ а ноги рванули педали на тормоз!

Вопрос 10

11. Укажите количество грамматических основ в предложении 36. Ответ
запишите цифрой.

(36)Однако беспокойство начало грызть его ощутимее, и Федя понял, что так просто теперь от этого не отвяжешься.

Вопрос 11

12. В приведённых ниже предложениях из прочитанного текста пронумерованы все запятые. Выпишите цифры, обозначающие запятые между частями сложного предложения, связанными сочинительной связью.

Федя уже не вертел педали,⁽¹⁾ позволяя велосипеду самому ехать под уклон по тропинке,⁽²⁾ и наслаждался стремительным спуском. Скорость
постепенно нарастала,⁽³⁾ однако в конце спуска и поворота Федя
обязательно оглядывался назад,⁽⁴⁾ чтобы ещё раз взглянуть на пригорок. На пустынной улице это не страшно,⁽⁵⁾ и не случалось ни разу,⁽⁶⁾ чтоб кто-то неожиданно оказался на пути.

Вопрос 12

13. Среди предложений 8–13 найдите сложноподчинённое предложение
с параллельным подчинением придаточных. Напишите номер этого пред-
ложения.

(8)Хрустнули рейки, инерция плавно сняла Федю с седла, пронесла головой сквозь ветки жёлтой акации и аккуратно уложила в развилку крепкого клёна. (9)Пару секунд Федя висел в этой рогатке, мысленно прощупывал себя, чтобы убедиться, всё ли цело. (10)Затем задрыгал ногами, упал в траву и вскочил. (11)Как только он оказался на ногах, взгляд его устремился на виновницу аварии, которая тем временем отскочила с тропинки к забору, прижимая к губам костяшки согнутых пальцев, и растерянно таращилась на Федю.

(12)Федя наградил девчонку соответствующим взглядом и пошёл к велосипеду. (13)К счастью, тот выдержал испытание, так что теперь действию полагалось покатиться по привычному сценарию.

Вопрос 13

14. Среди предложений 43–49 найдите сложное предложение с бессоюзной и союзной подчинительной связью между частями. Напишите номер этого
предложения.

(43)Но тут вернулось последнее, с чем не поспоришь: «(44)А если бы такое со Стёпкой?» (45)Стёпка – это племянник Феди, шестилетний мальчишка, которого Федя очень любил. (46)И в этот момент чувство тревоги, смешанное с чувством долга, сочувствия и ответственности, пересилило всё остальное.

(47)Федя с тяжёлым сердцем поехал назад. (48)Девочка никуда не ушла, она по-прежнему стояла у забора, будто знала, что он вернётся. (49)И сказала, когда подошёл:

– (50)У тебя на спине майка порвана.