Байкал гневно крикнул:
— Я могу дать только свои слезы!..
Cотни лет течет Ангара в Енисей водой — слезой, а седой одинокий Байкал стал хмурым и страшным. Скалу, которую бросил Байкал вслед дочери, назвали люди шаманским камнем. Там приносились Байкалу богатые жертвы. Люди говорили: «Байкал разгневается, сорвет шаманский камень, вода хлынет и зальет всю землю». Только давно это было, теперь люди смелые и Байкала не боятся…
Омулевая бочка
Давно, очень давно случилось это. Русские уже тогда промышляли омуля на Байкале и в рыболовецком деле не уступали коренным жителям Славного моря — бурятам да эвенкам.
А первым среди умельцев — добытчиков значился дедко Савелий — недаром в вожаках полжизни проходил и морем кормился сызмальства. Крепко свое дело знал старый рыбак: подходящее место найти и время для лова выбрать верное — это уж из его рук не выскочит.
Родову свою дедко Савелий вел от рыбаков русского поселения Кабанска, а кто не знает, что кабанские рыбаки по всему Славному морю за самых фортовых промысловиков считаются!
Излюбленным угодьем дедка Савелия был Баргузинский залив, где он и неводил чаще всего. Плес этот близок от Кабанска, но байкальскому рыбаку приходится выезжать зачастую и дальше: в поисках омулевых косяков на одном месте не засидишься.
Как-то утром, после удачного замета, рыбаки позавтракали жирной омулевой ушицей, напились крепкого чая и расположились у моря на отдых. И потекла у них беседа о том, о сем, а больше — о той же рыбе, о ее повадках, о тайнах морских глубин. А был в этой артели особо пытливый паренек, большой охотник послушать бывалых рыбаков, у которых уму разуму набраться можно. Хлебом молодца не корми, а уж если что запало в душу — дай разобраться, без этого и спать не ляжет, себе и людям покоя не даст. Звали парня того Гаранькой, а родом он был откуда-то издалека, потому и хотелось ему побольше узнать о Славном море. Не спроста и дедка Савелия держался он близко, и все норовил выведать у него что-нибудь, донимал вопросами всякими, а у того и в привычке не было, чтоб с ответом медлить — всегда человека уважит.
И на этот раз Гаранька сидел рядом с дедком Савелием и слушал все, о чем он рассказывал, а потом вдруг и спросил его:
— А, правда, что здешние ветры имеют власть над рыбами?
На это дедко Савелий ответил не сразу. Поглядел на Гараньку с удивлением и спросил:
— О бочке, что ль, прослышал?
Гаранька того больше удивился.
— О какой такой бочке? Ничего не знаю…
— Есть такая … омулевая. Особенная она — бочка та. Волшебная…
У Гараньки даже дух захватило от услышанных слов, он и пристал к дедку Савелию:
— Так расскажи о ней. Расскажи, дедко!
Дедко Савелий куражиться не любил. Набил трубку табаком, раскурил ее от уголька и, видя, что не только Гаранька, но и все остальные рыбаки навострили уши, неторопливо начал:
— Дело-то из-за рыбы нашей байкальской получилось, а как давно это было и как это открылось миру — неведомо мне. Старики сказывают, а им вся вера. Над рыбными угодьями тогда, сказать надо, хозяйничали тут ветры-великаны — Култук и Баргузин, по первости — хорошие приятели.
А страшилища были оба — словами не передать! Густые волосы разлохмачены, пеной брызжут по чище бесноватых, пойдут гулять по морю — света белого не увидишь! Любили они друг к другу в гости ходить — поиграть, повеселиться. А для забавы была у них одна на двоих игрушка чудесная — омулевая бочка. На вид простенькая такая, обыкновенная, какие и теперь наши бондари делают, а вот силу — то, как раз имела необыкновенную: куда плывет она, туда и омули неисчислимыми косяками тянуться, будто в бочку ту сами просятся. Ну, это и забавляло великанов. Налетит на Култука Баргузин, расшумится, выкинет бочку из пучины, да и похвалиться:
— Гляди-ка, сколько рыбы нагнал! Видимо-невидимо! Попробуй проворотить!
А Култук выждет свое время, подхватит бочку ту на хребет и посылает ее обратно со смехом:
— Нет, ты лучше на мои косяки погляди да полюбуйся: чай, побольше будет-то!
Так и вводили они друг друга в задор. Не то чтобы им нужна была эта рыба или за богатство, какое они считали ее, а просто им проводить время как можно озорнее. Прикинуть в уме ладом, так будто и не такое уж заманчивое занятие, а вот не надоедало им. И доныне, пожалуй, так перекидывались бы они омулевой бочкой, да вдруг крутенько повернулась им эта забава. А получилось вот что. Полюбили богатыри Сарму, горную богатыршу, хозяйку Малого моря. Оно называется так потому, что от Большого моря, Байкала, отделяет его остров Ольхон. А у Сармы свой путь по волнам проложен, и если уж разгуляется она каким часом, то добру не бывать: нрав-то у нее покруче, чем у Баргузина с Култуком, да и силы побольше. А кого не заманит иметь такую могучую женушка? Вот раз Баргузин и говорит Култуку:
— Хочу жениться на Сарме — сватов засылать буду…
Известное дело, не больно-то по сердцу пришлись Култуку такие слова, но он и виду не подал, что они задели его за живое. Только и сказал с усмешкой:
— А это уж как ей поглянется. Я-то ведь не сколько не хуже тебя и тоже хочу, чтоб она была моей женой. Вот пошлю своих сватов, а там видно будет, за кого пойдет Сарма.
На том и порешили. Без спору и обиды, по доброму согласию. А в скором времени и ответ от Сармы принес баклан — птица морская:
— Замуж выходить меня пока неволя не гонит, но поглядеть жениха надо. А вы мне нравитесь оба — и видные-то, и веселые. Однако ж кто из вас лучше, судить буду после, когда увижу, кто скорее исполнит мое желание. А желание мое таково: подарите мне свою чудо-бочку, хочу, чтобы и мое Малое море кишело рыбой. И кого я увижу бочкой первого, того и назову своим мужем!
Совсем нехитрым показался богатырям каприз невесты, только и делов — завладеть бочкой, выкинуть ее в Малое море, и гуди победу — станешь женихом.
Ан не тут-то было! В той кутерьме, которую в раз подняли ветры-великаны, когда отлетел баклан, никак нельзя было определить, кто кого осилит. Только Баргузин ухватится за бочку, как Култук тут же вышибет её и норовит за собой оставить, но через миг бочка снова в руках Баргузина. Ни в какую друг другу уступать не хотят. Так остервенились, что по всему Байкалу слышно было, как они ворочаются и ревут. Да и бочке ладно досталось — только знай, поскрипывает да летает с места на место.
Наконец изловчились богатыри, враз ухватились за бочку, да так и застыли: ни тот, ни другой высвободить бочку не может, поскольку силы-то у обоих одинаковые. И только было они хватились снова бороться — глядь, а бочки-то и не стало вдруг, выскользнула из рук, в воду ушла…
Пометались, пометались разъярённые ветры-великаны, да и затихли, уморились от напрасных поисков. Решили подождать, когда бочка
всплывет вверх. А только напрасно на то надеялись: бочки, будто и вовсе не бывало. День прошёл, за ним другой, потом недели полетели, месяцы, а бочки всё нет и нет. Ветры-богатыри и понять не могут, с чего так получилось? Измучились от дум да от мук сердечных, а как облегчить дело — не знают. После уж от самого Байкала узнали, что это он отобрал у них бочку-то и запрятал ее в своих глубинах. Это был его подарок ветрам, а увидел, что из-за чудесной бочки раздор между ними пошел, и что по совести решить дело они не хотят, так и отобрал сразу.
Ему какое дело, что Култук и Баргузин Сармы из-за этого лишились. Сарма сперва терпеливо ждала, чем закончится состязание, а как узнала, так сразу и послала своего верного баклана передать богатырям, что она ни за кого из них замуж не пойдет. Не собирается и за других выходить: одной лучше. Да еще так упрекнула: какие-де вы богатыри, раз не сумели бочку удержать в руках! Я-де гораздо сильнее вас и бочку ту сама как-нибудь достану.
Култук же и Баргузин до сих пор друг друга не знают — каждый ходит своим путем-дорогой. А ежели по старой привычке и делают набеги один в сторону другого, то попеременно, каждый в свое время, чтоб, значит, не встречаться: стыдятся, что оплошал когда-то с бочкой-то. И больше для того погуливают, чтоб поглядеть: а не обозначится ли где чудесная пропажа? Так и разошлись в разные стороны Култук, Баргузин и Сарма, и, где находится сейчас омулевая бочка, никто не знает…
Кончил свой рассказ дедко Савелий и перевел дух. Вздохнул и Гаранька — будто воз на гору затащил. Так всегда бывало с ним: слишком уж заслушивался он, когда кто рассказывал что-нибудь удивительное, лицом даже каменел. Перебивать он никогда не перебивал рассказчика, а неясное всё на память брал, чтобы потом не скупиться на вопросы. Так и тут получилось.
— А может, Сарма и в самом деле достала ту бочку? — спросил он у дедка Савелия.
— Ничего нет удивительного, ответил он. — Сарма самая сильная из ветров-великанов, её сам Байкал побаивается, и устоять перед ней не может, готов исполнить любую её прихоть. А Сарма-то, Гаранька, такая: побалует-побалует да вдруг ко всему и охладеет, отступится…
С той поры глубоко запала в голову парня дума о чудесной омулёвой бочке, которую прячет где-то в своих глубинах батюшка Байкал. «Вот бы найти её да к делу пристроить в нашем рыбацком промысле»,- часто мечтал он и всё ждал, когда представится такой случай. И вот артель преступила к замету в Баргузинском заливе. Работали рыбаки дружно, но на этот раз им не повезло: улов оказался ничтожным. И сколько ни заводили невод, а рыбы вытащили, что кот наплакал.
— Так не пойдёт дело,- нахмурился дедко Савелий.- Рыбы здесь нет. Да вроде и не предвидится.
— А не поплыть ли нам в Малое море, в Куркутскую губу, авось нам там подфартит…
Рыбаки согласились. Приплыли они в Куркутскую губу, поставили шалаш из бересты на берегу и подготовили снасть к замёту. А плёс такой облюбовали, что краше и не бывает, поди. Тут и скалы могучие да высокие, и тайга-матушка зелёная, а над водой чайки да бакланы летают и кричат. С неба лазоревого солнышко светит и греет ласково, а воздух такой медовый разлит вокруг, что и надышаться невозможно. Однако дедко Савелий, глянув на небо, нахмурился вдруг.
— Не быть сегодня удаче. Видите, над ущельем белые кольцевистые морока появились, вроде тумана, а над ними средь неба ясного такие же стоят недвижимо. Непременно в скорости Сарма пожалует. Гаранька так и обмер.
— Неужели доведётся увидеть богатыршу эту?
— Доведётся.
Сказал это дедко Савелий и велел всё прибрать и запрятать в скалах, а шалаш снести — всё равно-де Сарма разрушит его. И только управились с делами рыбаки, как точно ударил с угрюмых гор сильный ветер и вокруг сразу, стало темным-темно. Зверем заревело Малое море, затрещали на его берегах вековые деревья, со скал полетели в воду огромные камни…
Гараньке хоть и не по себе стало от такой страсти, а любопытство всё же взяло верх, высунулся он осторожно из-за укрытия. Видит, нависла над морем огромная, будто из дыма сотканная голова женщины, страшная и лохматая. Волосы пепельного цвета с проседью, щеки, что студень, так и трясутся, изо рта пар густой валит, а губы, что мехи кузнечного горна, так волны и вздувают, нагоняют друг на друга.
— Ох, и сила же! — подивился Гаранька и скорей обратно в укрытие полез. Дедко Савелий улыбнулся:
— Ну, как Сарма? Приглянулась?
— Ой, дедко, век бы с ней не видеться и не встречаться!
— Да, Гараня, красоту всяк по-своему понимает. Тебе страшна, а для Култука или, скажем. Баргузина — не сыскать краше. Так-то. Долго ли, коротко ли бушевала разъярённая Сарма, а все же, наконец, стихла. И когда над Куркутской губой снова заликовало солнышко, вышли рыбаки из своих укрытий и видят: на прибрежном песке, около их стана, лежит прибитая волнами какая-то бочка, а на бочке той баклан чёрный, как обугленная головешка, сидит. Но сидел он недолго, поднялся и улетел, а на его место села чайка, белая-белая, и начала клювом копаться в своём крыле. Рыбаки, конечно, диву дались. И у всех сразу одна дума в голову ударила: уж не та ли это чудесная омулёвая бочка всплыла, которую Баргузин и Култук потеряли в давнишнем споре? Но вымолвить этого не смеют — глядят на дедка Савелия и ждут, что он скажет. Не хватило терпения у одного лишь Гараньки.
-Дедко… она, поди, а?
А тот и сам оторопел, молчит да посматривает на берег исподлобья. Наконец одумался и команду дал:
— Идите за мной!
И повёл рыбаков на отмель. Чайка, завидя людей, взмахнула крыльями, закричала что-то по-своему, да и взмыла в воздух. И тут, откуда ни
возьмись, другие чайки, а с ними и бакланы поналетели, и такая их тьма объявилась, что неба не видно стало. И начали они всем скопом в море нырять и рыбу доставать да пожирать.
-Добрая примета! — молвил дедко.
А когда подошёл и глянул на бочку — не стал сомневаться и тут: по всем признакам бочка та — и сделана на диво добротно, и выглядит краше всяких других, и дух от неё исходит такой остропряный!
— Ну, Гаранька, теперь-то нам будет удача, — сказал парню дедко Савелий и поглядел на море. А там тоже перемена. Раньше были разные полосы воды: светлые — тёплые и темные — холодные, рыбой не терпимые. И вот на тебе: никаких полос и слоев, одна ровная, гладкая поверхность. Это дедко Савелий за хорошую примету принял. Повернулся он к рыбакам и сказал весело:
— Богатый ноне улов будет! Тут не надо и воду щупать и корм рыбий искать!
А рыбакам уже и не до того — иная у них забота: что с бочкой делать, куда ее девать, как сохранить?
— Пусть пока тут полежит, не будем время тратить, — решил дедко Савелий. И рыбаки принялись за дело: погрузили в мореходку снасти и выехали в море на замёт. Вот плывут они не спеша и невод помаленьку в воду выбрасывают. А когда выбросили, дедко Савелий крикнул на берег:
— Ходи!
Сам одной рукой кормовое весло к бедру прижимает, правит, а другой бороду приглаживает и улыбается. Удачу чует. Глядя на вожака, и остальные рыбаки готовы чуть ли не песни петь, да удерживаются: не хотят прежде времени радость свою показывать. Не дремали и оставшиеся на берегу — начали они вертеть вороты и наматывать на них концы невода, чтобы вытащить его на берег. И тут заметили рыбаки с баркаса, что на плёсе какая-то заминка вышла: остановились люди.
— Что там? Заело? — подал голос с кормы дедко Савелий.
— Да нет,- закричали с берега.- Тянуть больше не можем, не под силу!
— Экая напасть приключилась,- удивился вожак, башлык по-местному, и давай торопить гребцов, чтоб поднажали.- Надо помочь ребятам.
И вот уже вся артель за вороты встала.
-А ну, ходи! — скомандовал дедко Савелий.
Приналегли ребята, поднатужились. Что такое? Вороты ни с места. И от помощи никакого толку не вышло. Рыбаки ещё больше удивились и забеспокоились.
— Хилое дело…- вздохнул башлык, и даже затылок почесал от досады. Не рад стал, что столько рыбы зачерпнул своим счастливым неводом.
— Не достать ведь, ребята, по всему видать. Что делать будем?
А что оставалось рыбакам? Один и был исход: распороть мотню и выпустить рыбу на волю. Сколько ни судили, сколько ни рядили, только время дорогое потратили, сошлись всё же на том, чтобы хоть невод пустой вытащить. Так и сделали. Выехали в море на подъездке, распороли мотню у невода и выволокли его на берег. К вечеру высушили невод и починили. И тут дед Савелий по упрямству своему решил ещё раз испытать счастье — что выйдет. Рыбаки возражать не стали.
Но и второй замёт таким же колесом пошёл. Пришлось снова распороть мотню. С тем и заночевали. Наутро дедко Савелий уже не решился выходить в море, предусмотрителен стал. Но и делать что-то надо было. С пустыми руками возвращаться — кому охота? Собрали совет. Дедко Савелий предложил:
— Надо, ребята, волшебную бочку в море пустить. Тогда опять всё пойдёт своим чередом. Согласны, что ль?
Эх, и прорвало тут Гараньку! Вскочил он, закричал:
— Да разве можно бросать такую бочку, дедко? Нам счастье в руки даётся, а мы отказываемся от него! Ведь столько рыбы никому не доводилось видывать! Да с такой бочкой весь свет завалить рыбой можно! Неужели мы такие дураки будем, что выбросим её?
Дедко Савелий выслушал Гараньку спокойно, а потом так же спокойно сказал:
— Чудак ты, Гаранька! Какое же это счастье, если рыбы много, а взять её нельзя? Пусть лучше меньше будет, да всё в руки нам попадёт. Не жадничай, паря, как жадничала Сарма. Ей-то самой надоело, так нам задачку задала озорница…
А Гаранька на своем стоит: приноровимся еще, — говорит, — и постольку будем вытаскивать! Ведь вот есть бочка, и рыба есть, а наперед будет или нет — никто не знает. Но дедко Савелий уже и слушать не стал, сказал твердо:
— Пошли ребята!
Делать нечего — поднялись рыбаки. Скрипя сердцем, поднялся за ними и Гаранька. Около воды остановились, полюбовались еще раз бочкой и столкнули ее в море.
— Пусть по всему Байкалу плавает, а не в одном месте,- махнул рукой дедко Савелий.- Глядишь, лишняя рыба уйдет в Большое море, и тогда везде будет богато её. А достать рыбу мы всегда достанем, только бы руки да сноровка при нас остались.
А Гаранька совсем в уныние впал, когда увидел, что волны подхватили волшебную омулёвую бочку и понесли её вдаль.
И вдруг из лазоревого море стало тёмным, потемнело и небо, заволоклось тучами, и всё вокруг загудело, заходило ходуном. И волны поднялись такие огромные, что закрыли бочку.
Дедко Савелий нахмурился.
— Баргузин подул, быть нам и сейчас не при деле. Пусть побалует…
Услыхал Гаранька про Баргузин — куда и обида делась! Кинулся к дедку Савелию:
— Неужели и этого богатыря увидеть доведётся?
— А ты на море погляди…
Гаранька глянул — и ахнул: за дальними волнами, там, где море сходилось с небом, поднялась страшная голова с огромными мутными глазами и всклокоченными белопенными волосами, с которых змейками-струями стекала вода. А потом над водой вытянулись крепкие жилистые руки и по всему морю разнеслось:
— Э-гэ-гэй!!!
От богатырского зычного крика море заволновалось ещё пуще, и Гараньке стало не по себе.
— Ох, и чудище! Хоть и не Сарма, а боязно…
Но на море глядит, за Баргузином следит. А тот снова:
— Э-гэ-гэй!!!
И тут заметил Гаранька, что в руках Баргузина появилась волшебная омулёвая бочка. И не успел парнишка глазом моргнуть, как бочка эта была отброшена богатырём далеко-далеко. И в ту же минуту море успокоилось, тучи рассеялись, и над водами снова засияло солнце, а Баргузина и след простыл. Дедко Савелий заулыбался:
— Ну, вот и нашлась волшебная игрушка. Непременно сейчас Култук откликнется…
— И его мы можем увидеть? — разинул рот Гаранька.
— Сдаётся, что так.
И только успел сказать эти слова старый башлык, как море из лазоревого снова стало тёмным, потемнело и небо, заволоклось тучами, и всё вокруг загудело, заходило ходуном. И волны по всему морю поднялись такие огромные, что за ними ничего сперва и не видно было, а только через минуту появилась зелёнокудрая голова другого страшилища, и на всю морскую ширь громовым раскатом пронеслось:
— Э-гэ-гэй!!!
Хоть и ожидал появления Култука Гаранька, а всё же снова страшновато стало. А когда увидел в руках Култука волшебную омулёвую бочку и
как тот через минуту кинул её назад, подумал: «Что-то будет теперь!» А ничего и не было. Култук исчез, просветлело, успокоилось море, и всё вокруг озарилось солнечными лучами.
— Вот и славно, ребята,- сказал дедко Савелий.- Видать, Баргузин и Култук забыли ссору. Теперь снова волшебная бочка будет при деле. А у Сармы богатств в Малом море и без бочки хватит…
А на морской поверхности между тем снова разные полосы появились, и светло-голубые — тёплые, и иссиня-чёрные — холодные. Но эта перемена не обескуражила дедка Савелия.
— Ловить рыбу будем так, как ране ловили,- сказал он — потрудимся с честью — добудем рыбы, а нет, так брюхо подтянем. В полдень замечем невод…
И вот в полдень повёл дедко Савелий свою артель в море. Выметали невод, поплыли назад. На берегу уже концы тянуть начали. Ходко пошло дело! А что рыбы вытащила на этот раз артель дедка Савелия, так не скажешь словами: видеть надо! Повеселели рыбаки, ожили. Легко стало на сердце и у дедка Савелия. Повернулся он к Гараньке, усмехнулся и говорит:
— Ну, будешь ещё попрекать меня волшебной бочкой?
Весело улыбнулся Гаранька и нечего не сказал.
Байкал — озеро Сказки
издание 1988
Автор составитель — Н. Есипенок
Использовались картины художников:
Алексей Белых
Jonathon Earl Bowser (КАНАДА)
Максимовых Ольга Васильевна
Александр Шелтунов
Большинство детей визуалы, даже увлекательная народная сказка будет восприниматься ими хуже, если к ней нет иллюстраций. Яркие, красочные изображения помогают лучше представить облик героев, обстановку, способствуют развитию воображения. Многие предметы старины вообще невозможно представить без соответствующей иллюстрации, а значит не будут восприниматься детьми.
Малышам лучше всего читать сказки с картинками, особенно на ночь. Если домашняя библиотека перечитана от корки до корки, а магазин далеко — можно открыть этот раздел и погрузиться в чтение в режиме онлайн. Мы постоянно пополняем сборник и готовы делиться русскими народными сказками с посетителями бесплатно.
Золотой ключик или приключения Буратино
Давным-давно в городке на берегу Средиземного моря жил старый столяр Джузеппе, по прозванию Сизый Нос. Однажды ему попалось под руку полено, обыкновенное полено для топки очага в зимнее время. — Неплохая вещь, — сказал сам себе Джузеппе, — можно смастерить из него что-нибудь вроде ножки для стола… Джузеппе надел очки, обмотанные бечевкой, — так…
Читать дальше
Айболит
1 Добрый доктор Айболит! Он под деревом сидит. Приходи к нему лечиться И корова, и волчица, И жучок, и червячок, И медведица! Всех излечит, исцелит Добрый доктор Айболит! 2 И пришла к Айболиту лиса: «Ой, меня укусила оса!» И пришёл к Айболиту барбос: «Меня курица клюнула в нос!»
Читать дальше
Айболит и воробей
Злая-злая, нехорошая змея Молодого укусила воробья. Захотел он улететь, да не мог И заплакал, и упал на песок. (Больно воробышку, больно!)
Читать дальше
Акула
Наш корабль стоял на якоре у берега Африки. День был прекрасный, с моря дул свежий ветер; но к вечеру погода изменилась: стало душно и точно из топленной печки несло на нас горячим воздухом с пустыни Сахары. Перед закатом солнца капитан вышел на палубу, крикнул: «Купаться!» — и в одну минуту матросы попрыгали в воду, спустили в воду парус…
Читать дальше
Али-Баба и сорок разбойников
Когда-то, очень давно, в одном персидском городе жили два брата — Касим и Али-Баба. Когда умер их отец, они поделили деньги, которые после него остались, и Касим стал торговать на рынке дорогими тканями и шелковыми халатами. Он умел расхваливать свой товар и зазывать покупателей, и в его лавке всегда толпилось много народу. Касим все больше и больше богател…
Читать дальше
Белоснежка и Алоцветик
Белоснежка и Алоцветик – сказка Братьев Гримм про сестер. У бедной вдовы росло в саду два розовых деревца. Было у нее две дочери, похожие на розы: Белоснежка и Алоцветик. Первая была нежная, чуткая, вторая – предпочитала бегать по полям, а не сидеть рядом с матерью. Дикие животные очень любили работящих сестер. Однажды они заночевали на краю пропасти…
Читать дальше
Белоснежка и семь гномов
Белоснежка и семь гномов – сказка Братьев Гримм про принцессу. Королева мечтала о дочери с белоснежной кожей, черными волосами и с румянцем на щечках. Рождается Белоснежка. Королева-мать умирает. Волшебное зеркальце мачехи объявило Белоснежку красивейшей в стране. Принцесса находит убежище в хижине гномов. Мачеха пытается погубить Белоснежку удушающим…
Читать дальше
Белоснежка и семь гномов (другой перевод)
Зимним деньком, в то время как снег валил хлопьями, сидела одна королева и шила под окошечком, у которого рама была черного дерева. Шила она и на снег посматривала, и уколола себе иглой палец до крови. И подумала королева про себя: «Ах, если бы у меня родился ребеночек белый, как снег, румяный, как кровь, и чернявый, как черное дерево!»
Читать дальше
Беляночка и Розочка
Беляночка и Розочка – сказка Братьев Гримм про двух сестер. Они жили в убогой хижине на краю леса. Их мать была вдовой. Девочки выросли скромными, добрыми и послушными. Их другом стал медведь. Однажды сестры нашли возле большого поваленного дерева гнома, конец длинной белой бороды которого застрял в щели. Красноглазый человечек ругался и требовал помощи…
Читать дальше
Братец Кролик и Братец Воробушек
Братец Кролик и Братец Воробушек встретились в лесу у дерева, когда первый строил козни Братцу Лису, мечтал снова оседлать, прокатиться. Пичужка по натуре был ябедой, сплетником и пустомелей. Попрыгунчик-воробушек обожал вмешиваться в чужие дела, пригрозил предупредить рыжего старика об опасности. Испуганный Кролик помчался к Лису, наговорил гадостей про…
Читать дальше
Братец Кролик и Братец Медведь
Братец Кролик и Братец Медведь стали дружески болтать, когда первый попался в ловушку Братца Лиса. Рыжий старик посадил горох, кто-то повадился таскать сладкие стручки, пришлось соорудить ловушку у лазейки в заборе. Кролик повис в петле на орешнике, а Медведю соврал, что просто работает пугалом при гороховых грядках. Соседи поменялись местами. Кролик…
Читать дальше
Братец Медведь и Сестрица Лягушка
Братец Медведь и Сестрица Лягушка встретились на бережку болотца. Косолапый был уверен, что это именно она указала ему неверную дорогу в погоне за Братцем Кроликом. Он так и не догадался, что в болотце был сам длинноухий обманщик. Медведь схватил старушку. Лягушка растерялась, начала оправдываться, хотя на ней и не было вины. Она пообещала показать самое…
Читать дальше
Бременские музыканты
Бременские музыканты – сказка Братьев Гримм про животных. У мельника был старый осел. Когда он заметил, что хозяин решил выгнать плохого работника, сам ушел из дома. Осел решил стать гитаристом в Бремене. По пути в город встретилась старая охотничья собака, которая тоже стала не нужна хозяину. Решили животные составить дуэт из гитариста и барабанщика. Потом…
Читать дальше
В гостях у Матушки Мидоус
В гостях у Матушки Мидоус решили побывать Братец Кролик и Братец Черепаха. Приятели встретились случайно, всласть наболтались по пути. Длинноухий хвастунишка вспоминал историю с рыжей лошадью, безумной скачкой верхом. Тут Братец Черепаха припомнил старые обиды: Лис обзывался Грязнухой-Ползухой. Виновник в это время подслушивал у задней двери. Вдруг охотник…
Читать дальше
Гадкий утёнок
Гадкий утёнок – герой сказки Х.К. Андерсена. Один из птенцов утки отличался от остальных. Обитатели птичьего двора издевались над гадким утенком. Малыш сбежал на болото, подружился с дикими гусями. Но и отсюда пришлось спасаться из-за охотников. Новым пристанищем стала избушка, где жили старушка, курица и кот. Животные вновь прогнали утенка, он сбежал на…
Читать дальше
Гензель и Гретель
Гензель и Гретель – сказка Братьев Гримм про брата и сестру. Из-за угрозы голода отец уводит своих детей в лес. Первый раз дочка по дороге бросает камешки, дети легко возвращаются домой. Во второй раз мачеха не дает детям такой возможности. Гензель и Гретель идут вслед за белоснежной птичкой, находят пряничный домик ведьмы-людоедки. Здесь они попадают в…
Читать дальше
Горный мастер
История про Горного мастера – четвертый из «Уральских сказов» П.П. Бажова. Данила-мастер пропал. Его невеста Катя поселилась у приемного отца жениха. Она тоже выучилась ремеслу у старого мастера Прокопьича. После смерти учителя девушка стала искать драгоценные камни самостоятельно. Катя встретила Хозяйку Медной горы. Невеста попросила вернуть Данилушку…
Читать дальше
Горшок каши
Горшок каши – сказка Братьев Гримм про добрую девочку. Однажды она набрала ягод в лесу. Встречная старушка попросила угостить ее. В благодарность бабушка подарила волшебный горшочек, который сам варил вкусную сладкую кашу. Мать очень обрадовалась подарку, с ним хлопот с готовкой намного меньше. Как-то раз она приказала горшочку сварить обед, но забыла…
Читать дальше
Госпожа Метелица (Госпожа Вьюга)
Госпожа Метелица – сказка Братьев Гримм про волшебный колодец. Вдова много лет мучила падчерицу и, наконец, заставила прыгнуть в колодец за веретеном. Здесь девушку ждали испытания: вынуть из печи хлеб, потрясти дерево со зрелыми яблоками. Госпожа Метелица с длинными зубами попросила ежедневно встряхивать снежную перину. Перед возвращением домой на…
Читать дальше
Грибы
Братца звали Иван, а сестрицу — Косичка. Мамка была у них сердитая: посадит на лавку и велит молчать. Сидеть скучно, мухи кусаются или Косичка щипнёт — и пошла возня, а мамка рубашонку задёрнет да — шлёп… В лес бы уйти, там хоть на голове ходи — никто слова не скажет… Подумали об этом Иван да Косичка да в тёмный лес…
Читать дальше
Гусак
Идут с речки по мёрзлой траве белые гуси, впереди злой гусак шею вытягивает, шипит: — Попадись мне кто, — защиплю. Вдруг низко пролетела лохматая галка и крикнула: — Что, поплавали! Вода-то замёрзла. — Шушура! — шипит гусак.
Читать дальше
День рождения инфанты
Это был день рождения Инфанты. Ей исполнилось ровно двенадцать лет, и солнце ярко светило в дворцовых садах. Хотя она была настоящая Принцесса, и при том наследная Принцесса Испанская, день рождения у нее был только один за весь год, как и у бедных детей, и потому, естественно, для всей страны было чрезвычайно важно, чтобы погода ради такого дня была…
Читать дальше
Дочь болотного царя
Про дочь болотного царя в сказке Х.К. Андерсена рассказали аисты. Их гнездо ютилось на крыше замка викинга на севере Ютландии. Вблизи располагалось огромное Дикое болото, окутанное туманом. Здесь водились волки. Рабы и охотники часто проваливались в болотное царство. На север в облике лебедки прилетела египетская принцесса. Она была феей и искала лекарство…
Читать дальше
Дюймовочка
Дюймовочка – героиня сказки Х.К. Андерсена. В чашечке цветка родилась девочка размером с палец. Сначала красивую девочку похитили жабы. Спастись помогли рыбки и мотылек. Следующим Дюймовочку схватил майский жук, но девочка не понравилась его друзьям. Тогда он бросил малютку в лесу. До наступления холодов жизнь была прекрасна и беззаботна. Кроха скиталась по…
Читать дальше
Жар-птица и Василиса царевна
В некотором царстве, за тридевять земель — в тридесятом государстве жил-был сильный, могучий царь. У того царя был стрелец-молодец, а у стрельца-молодца конь богатырский. Раз поехал стрелец на своём богатырском коне в лес поохотиться; едет он дорогою, едет широкою — и наехал на золотое перо жар-птицы: как огонь перо светится! Говорит ему…
Читать дальше
Новогоднее, оно же в остальных странах (кроме стран Залива) рождественское, кино — отдельный жанр. С точки зрения героя Билла Мюррея в фильме Scrooged, это то, что заставит людей сидеть у телевизора и повышать магнатам рекламные расценки. А ещё, с нормальной, человеческой точки зрения, — нечто, что объединит семью на праздники, утешит одиноких, развеселит компанию и так или иначе пройдёт через всю жизнь как добрая память и даже привычка.
Также по теме
Богатырь, Санта-Клаус и лев-рокер: главные кинопремьеры недели
В четверг, 23 декабря, в российский прокат выходит третья часть сказки о богатыре Иване «Последний богатырь: Посланник Тьмы» режиссёра…
Собственно, то, что мы только что описали, вполне укладывается в концепцию непрекращающейся народной любви к вечнозелёной картине «Ирония судьбы, или С лёгким паром». Интересно, конечно, как она воспринимается уже новыми поколениями, — я думаю, всё больше и больше шуточек проходит мимо ушей, и она потихоньку переходит в разряд «фильмов для бабушек». Не знаю, я с внуками обычно смотрю на Новый год что-нибудь из «Квартирников у Евгения Маргулиса»: рок-н-ролл объединяет поколения лучше, чем кино. Хотя…
Было понятно, что про «Карнавальную ночь» уже мало кто вспоминает, но это тоже один из немногих реально новогодних фильмов made in USSR. Но свято место пусто не бывает, поэтому мы получили «Иронию судьбы — 2» (2007) с прекрасными артистами и странным исполнением. Зато Тимур Бекмамбетов стал основным поставщиком новогоднего контента в русском кино. Потому что «Ёлки» — это тоже его. А потом уже «Ёлки 2» (2011), «Ёлки 3» (2013), «Ёлки 1914» (2014) и так далее. Раньше у актёров была нехилая прибавка к жалованию — «ёлки», то есть работа на праздниках: «Алё, какой Голливуд, у меня ёлки!» Теперь это не просто «ёлки», а «Ёлки». С чем и поздравляем Ивана Андреевича Урганта. И ведь реально русский кинематограф старательно отрабатывает «дату»: на самом деле новогодних фильмов много, и они разного качества. А уж запомнили вы их или нет — это вопросы к производителям.
Традиционная международная продукция тоже недурно укрепилась в локальном сознании. При этом рождественско-новогоднее кино давно уже отрабатывает совершенно различные данные — от романтической комедии до боевиков и хоррора.
Скажем, «Крепкий орешек» 1988 года режиссёра Джона МакТирнана с Брюсом Уиллисом — это классический боевик-блокбастер или рождественское кино? И то и то одновременно. А для тех, кто не понял, — на титрах вам древний певец Вон Монро со своим оркестром споёт Let it snow, Let it snow, Let it snow…
Главное, чтобы действие позволяло поставить ёлку в кадре и чтобы прозвучали хотя бы отдалённо Jingle Bells и прочая классика. А за время развития поп-культуры специальных рождественских хитов написано и записано тоннами. От тех самых «Колокольчиков» до «Знают ли они, что уже Рождество?» сборного коллектива британских рок-звёзд и вплоть до «Хорошего Рождества всем» группы Slade (наверное, самая прикольная рождественская песенка).
И в рождественском кино не факт, что лидируют американцы. Потому что, например, есть «Настоящая любовь» (Love Actually, 2003) британца Ричарда Кёртиса — настоящая современная сказка про премьер-министра (Хью Грант), который влюбился в обычную простую девушку, и про писателя (Колин Фёрт), который переживает трагедию на любовном фронте. Это довольно мило, если не задумываться о классовом характере британского общества, который сквозит там изо всех щелей. А ещё главное — не путать его с другим фильмом с Хью Грантом, «Четыре свадьбы и одни похороны». Спойлер: в «Настоящей любви» есть ёлочки в кадре.
Не знаю, стоит ли в этом признаваться, но мне очень нравились рождественские specials сериала «Доктор Кто» (Dr Who) — это маленькие телевизионные шедевры, независимо от того, кто играл Доктора. И даже в этом году что-то такое покажут, несмотря на полную катастрофу с Доктором-женщиной и навязчивую левацкую пропаганду внутри сериала.
В принципе, могли и отменить Кристмас-спешл, потому что Кристмас может кого-нибудь сильно обидеть, и пора его тоже заканцелить.
Британский фильм «Миллионы» (Millions, 2004) с Джеймсом Несбиттом мало кто знает, но тем не менее он считается одним из лучших праздничных фильмов. И пусть вас не сбивает с толку, что он начинается летними пейзажами. Из самых новых — «Дед Мороз вернулся» (Father Christmas is Back, 2021) c Элизабет Хёрли и «монтипайтоном» Джоном Клизом в ролях. Собственно, с британцев отдельный спрос, потому что именно Чарльз Диккенс, можно сказать, основоположник жанра с его «Рождественской песней» 1843 года. И по Диккенсу полно прямых экранизаций — это и мини-сериал режиссёра Ника Мёрфи (2019), и фильмы Роберта Земекиса (2009), Клайва Доннера (1984) и т. д. И не все они милые, потому что Эбенезер Скрудж — трагическая фигура и события в повествовании довольно страшные. Но образ Скруджа и даже его имя, которое стало нарицательным, присутствуют в совсем других картинах, отсылая нас к Диккенсу, или просто живут сами по себе, как у «Диснея». Но мой выбор — «Рождественская песнь Чёрной Гадюки» (Blackadder’s Christmas Carol, 1988) c Роуэном Эткинсоном, которого публика знает как Мистера Бина. Ну и, конечно, «Рождественская песнь Маппетов».
Диккенсовская тема живёт даже в фильме «Новая рождественская сказка» (Scrooged, 1988) Ричарда Доннера, который постоянно отсылает нас к истории Эбенезера Скруджа. Только про корпоративную культуру на телевидении. Билл Мюррей, как всегда, прекрасен, а сцена, где великий Майлс Дэвис играет на улице за «донаты», длится буквально минуту, но она делает мой вечер. Герой Мюррея бросает ему злобно: «Вы там в ноты хоть попадать научитесь сначала». Сцены корпоративных вечеринок могут сейчас довести до инфаркта членов отвратительного woke-комсомола.
На удивление, но «Гремлины» (Gremlins, 1984) — это тоже рождественское кино. И руку к нему приложил Джо Данте, который с Ричардом Доннером прославился и «Полицейским взводом», и «Байками из склепа». И даже Стивен Спилберг. Сценарий Криса Коламбуса, который уже в качестве режиссёра принёс нам ещё один рождественский фильм — «Один дома» (Home Alone, 1990). Вечно юный Маколей Калкин так и остался исполнителем роли мальчика. Многие критики даже успели его обругать — ровно до того момента, пока не стало понятно, что при бюджете 18 млн он собрал почти полмиллиарда. Вот это я понимаю — рождественская история.
Выдающийся сказочник нашего времени Тим Бёртон сделал три рождественских фильма. Один — «Эдвард руки-ножницы» (Edward Scissorhands, 1990). Главного персонажа придумала писательница Кэролайн Томпсон, на чём её вклад в мировую культуру и завершился. Джонни Депп, видимо из-за тяжёлого грима, тут выглядит приличным актёром. А весь образ главного героя Бёртон слепил с образа лидера группы The Cure Роберта Смита, снабдив его ножницами вместо пальцев. Трогательная история, которую бабушка рассказывает внучке на вопрос, откуда берётся снег. Особый визуальный талант режиссёра каждый фильм превращает в арт-манифест. Возможно, во втором рождественском фильме Бёртона, «Бэтмен возвращается» (Batman Returns, 1992), он был немного ограничен оригинальной стилистикой комиксов, но готическая атмосфера не мешает фильму быть именно рождественским. Плюс Дэнни ДеВито и Мишель Пфайффер.
Полнометражный анимационный фильм Бёртона «Кошмар перед Рождеством» (Nightmare Before Christmas, 1993) тоже носит отпечаток готичности. Но он парадоксален, прекрасно нарисован и вообще — классика жанра. И да, это мюзикл.
Из классических сказок, которые для нас классикой не успели стать, — с картиной «Как Гринч украл Рождество» (How the Grinch Stole Christmas, 2000) можно получить свою дозу рождественского настроения.
Хотя Джим Керри может перевернуть с ног на голову наше представление о празднике. Но, конечно, Арни Шварценеггер в «Подарке на Рождество» (Jingle All the Way, 1996) ещё страшней. Если вы ещё не придумали, какую модную — самую модную — игрушку подарить своему ребёнку на НГ, лучше этот фильм не смотреть всей семьёй. А то могут возникнуть вопросы типа «Папа, а подаришь PlayStation 5?» (или что там у нас в моде в этом сезоне).
Для парадоксальных и неконвенциональных тоже найдутся рождественские фильмы. Один из них — «Поцелуй навылет» (Kiss Kiss Bang Bang, 2005) с Робертом Дауни младшим и Вэлом Килмером. Он мог бы понравиться и небинарным, но тут чётко говорится о том, что когда мужчины целуются — это противоестественно. Да, были времена в Голливуде. По-моему, это единственный рождественский фильм в стиле нуар.
Но есть и рождественское кино в жанре хоррор — «Анна и апокалипсис» (Anna and the Apocalipse, 2017). Это британская картина, снятая по очень удачной короткометражке «Зомби», которой к тому же дали премию BAFTA. Правда, самое хоррорное в нём — это то, что он мюзикл.
Конечно, картина неполная, но как минимум неделю перед Новым годом вам будет что посмотреть. Настроиться на чудо.
А чудо, как учит нас этот жанр, может случиться всегда. И как говорил один травмированный чёрный пацан из Scrooged, «и благослови нас Бог».
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.
Все сказки начинаются одинаково. Вот и мы не будем
менять традиций и начнем так же. Жил да был маленький котик Вильям. История его
редкого для кота имени началась одним июльским днем, когда на пороге большого
деревенского дома появились эти двое. Стоит отметить, что до появления незнакомцев,
котенок жил очень весело — играл со своими пятью братьями и сестрами, дочка
хозяйки носилась с ним по дому и постоянно гладила его шкурку. Еда была
вкусная, хоть он не очень уважал паштет из «Пятерочки», состав у него был далеким
от натурального, но кусочки так аппетитно пахли на всю кухню. Их воспитывала
мама-кошка шотландской породы красивой черепаховой окраски (коричневой с
черными узорами) и милыми ушками, прижатыми к голове. Вильям смотрел на свои
торчащие и удивлялся: — «В кого это я, почему генетика ошиблась? Лапки и пузико
белые, от мамы досталась только немного черепаховой окраски на спине, как будто
на меня накинули сверху плед». Кошка всегда говорила ему: «Ты не совсем
шотландец, сынок, потому что папа твой подлец». Малыш не знал значения этого
слова, до словаря Даля ему было не добраться, а больше посмотреть было негде.
Но вернемся в то жаркое июльское утро. Когда
незнакомцы вошли, все котята разбежались, мама важно удалилась на кухню, а
девочка принялась недовольно хмыкать. Ее родители напротив, очень обрадовались
и притащили им серого котенка с ушками, как у мамы, младшего в семье. Но
большой кот показал на Вильяма рукой и сказал: «Вот этот наш». Его спутница,
она была поменьше, только хмыкнула: «Твой выбор, но мы же хотели серого и
вислоухого?». «Да, — сказал он, — но этот чудесный — это же вылитый Вильям и он
наш».
Потом все забегали, появилась, как по волшебству,
коробка из-под блендера «Филипс», немного туалетных камешков насыпали в пакет
незнакомцам. Девочка плакала и просила оставить ей всех котят, даже шоколадка
ее не успокоила, а Вильям (он сразу понял, что его назвали в честь Шекспира и запомнил
свое имя) не успел оглянуться, как оказался в темной коробке. Один. Даже без
единой паштетной колбаски на дорогу. То, что предстоит долгий путь, он догадывался,
ибо мама часто говорила? «Дети мои, если вам повезет и за вами придут большие
безволосые коты, то вы уедете в Шотландию, где очень красиво и много настоящего
мяса в больших мисках. Вы там обязательно ешьте творог, ибо кости у вас слабые,
такая наша наследственность». Тут нужно сделать отступление про больших котов
без шерсти. Так видят людей все представители кошачьих, они не считают нас
другим видом или там людьми для разнообразия, может оно и правильно, между прочим.
Раз мы живем с ними, даем им еду и кров, гладим их и оберегаем — значит, мы
тоже коты, немного огромные и неуклюжие, но что поделать.
Сквозь маленькую щелочку в коробке Вильям видел, что
находится в машине, и она вот-вот тронется, двигатель уже работал. Котенок
храбро стал карабкаться наверх, чтобы посмотреть на происходящее вокруг и
попрощаться с мамой, но никого знакомого уже не было. Его схватили большие
руки, и как он ни вырывался, было бесполезно. Огромный кот держал его крепко,
да еще гладил по голове и говорил низким голосом: «Вильям, твои веки наливаются
свинцом, ты засыпаешь…». «Я что, в цирк к гипнотизерам попал», — только он
успел так подумать, как уснул под слова и раскачивания машины на ухабах.
Дорога в Шотландию была не близкой, часа два мимо
полей пшеницы и подсолнуха. Если бы котенок не спал всю дорогу, то
разочаровался бы, ибо город Кропоткин мало чем походил на Шотландию, но так для
Вильяма началась новая жизнь.
Очень чесался нос и пузико. Вильям расчесывал их
лапкой, но это слабо помогало. «У меня что, блохи? Божечки, ну почему они не
купят мне шампунь или там тальк какой-нибудь, вон, у Бунина даже рассказ был
про блох, или то Лесков был?» — так думает среднестатистический котенок, когда
вредные насекомые грызут его днем и ночью. «Я же жалуюсь родителям, (а то, что
эти коты стали его родителями, Вильям не сомневался), но они не понимают моего
языка». Вскоре пришли они, и папа сказал: «Пойдем купаться, насекомые совсем
заели тебя». Вильям терпеливо стоял под струями теплой воды, он понял, что от
судьбы не убежать. Шампунь был холодный, его намылили, а когда смыли пену, то
удивлению не было предела — блохи падали вниз, на белый пол ванны. Кусаться они
внезапно перестали, и мама заботливо вытерла его пушистым полотенцем (хлопок,
100% промелькнула мысль). Потом пришла очередь щетки. Родители гладили
маленькую голову и приговаривали — «Вилька, ну ты набрал блох в своей деревне».
А он бегал по дивану, быстро высыхал, и только на носу оставалась последняя
ранка. «Ну, конечно, они мои родители, — думал котик, — вон как кровососов извели».
Маленький Вильям в ошейничке выглядел очень потешно,
мама сшила ему шляпу из фетра, и котенок стал похож на колдуна, был Хэллоуин.
Шляпа спадала, все смеялись, но Вильяму вдруг расхотелось прыгать. Немного
болели лапки. «Наверное, набегался и они устали», — подумал он простодушно.
Каждый день в меню были говяжьи тефтельки с морковью внутри, от творога Вилька
категорически отказывался, а родители не настаивали, еще он очень любил кусочки
мяса, а вот курица не нравилась.
Беда пришла внезапно. Однажды, в один нехороший
вечер, он не смог запрыгнуть на кровать, а просто стал на задние лапы и
мяукнул. Сильные руки подняли его, и папа сказал: «Вот ты лентяй, разучился
прыгать». А лапки тем временем, болели все сильнее. Вильям стал с трудом
ходить, а однажды упал на глазах у папы, закричав, что ему очень больно. Тот
поднял котенка, ощупал лапы и сказал; «Мать, котенок-то наш что-то сломал,
похоже, или заболел». Они принесли небольшой пластиковый домик, постелили там
полотенце, на котором любил спать Вильям, и отнесли его в машину. Котенок перепугался
не на шутку. Ведь он делал все свои дела в лоточек, кушал из миски, не разливал
воду и даже не будил никого до восхода солнца, а также разрешал гладить себя
почти везде, но его решили вывезти за город и выбросить. Еще мама-кошка
предупреждала: «Дети — будете себя плохо вести и баловаться, вас увезут за
город и выбросят собакам». С такими печальными мыслями котик ехал на заднем
сиденье.
Но его привезли в клинику, там были другие животные,
и пахло смертью или формалином, он не разобрал. «Для опытов сдадут меня и
поминай, как звали, — думал Вильям, — это еще хуже, чем к собакам за город».
Опасения котенка не подтвердились. Тетя в смешной белой шапочке осмотрела его и
долго разговаривала с родителями. Вильям понял только слова гиперпаратериоз,
другое питание, нехватка кальция, уколы внутривенно и сделать большую клетку.
Это был конец, болезнь, о которой предупреждала мама-кошка, настигла его. «Лапки
отнимутся и все, меня полуживого в лучшем случае усыпят, а до этого буду жить в
клетке», путались мысли в маленькой голове.
Был пасмурный осенний день. На обратном пути все
молчали. Остановились возле аптеки для животных («Я, что, животное», — подумал
Вильям и тихонько простонал). Папа вернулся не быстро, в руках у него был
пакет. «Купил новый корм, там кальция в два раза больше фосфора, еще витамины
взял, надо лечить нашего котейку». Мама кивнула и протянула руку к котенку.
Дома Вильям не стал ждать постройки клетки, перетащил свой коврик поближе к
туалету, чтобы не так далеко ходить и улегся в ожидании своей участи и
последнего ужина. К слову, родители ослушались врача и не стали сажать его в
клетку, просто носили на кухню и надеялись на благоразумие малыша, который
будет вести себя спокойно, чтобы не повредить лапы.
В мисочке теперь были незнакомые камушки, они очень
приятно пахли, и Вильям с наслаждением их грыз. Его гладили по голове и
относили обратно на подстилку. Так проходили дни, он ел и понемногу
поправлялся, баланс кальция восстанавливался. Мама даже всплакнула над ним
немного, а папа просто вытер влажные глаза, когда врач по телефону сказал —
двое других котят не выжили.
В то утро Вильям решил попробовать прыгнуть на стул,
а потом может быть и на окно, лапы слушались уже хорошо. За окном словно
телевизор, а внизу тарахтит «Приора», так папа называл соседскую машину, хотя
на кошачий слух она звучала, как «Жигули». Он подбежал к стулу, оттолкнулся
задними лапами и чуть не перевернул его (за этот месяц котик прилично вырос).
За секунду оказался на широком подоконнике, было совсем не больно. На шум
пришел папа и очень обрадовался. «Ты почти выздоровел, мой хороший, — он обнял
Вильяма и прижал к себе. — Это лучшая новость на Рождество, вот мама
обрадуется». За окном падали пушистые белые хлопья, машины ехали мимо дома с
включенными фарами, Вильям смотрел на них, щурился и думал — вот ведь
наколхозили ксенона, смотреть больно. Папа сидел за компьютером и писал статью
про борщ, в доме было тепло и тихо, но тут открылась дверь, и они побежали наперегонки
встречать маму. Вильям даже успел первым.
Александр Иванов.
30-летию Великой августовской демократической революции 1991 года посвящается
(фрагменты будущей книги «От Ельцина до Путина. И обратно»)
КС (короткое сообщение) 40. Ельцин и Путин. Часть 3. Сказка про компромат
Любого правителя любой серьёзной страны окружают мифы. Наша Россия – совсем не исключение. Некоторые мифы прочно поселились в массовом сознании. Хотя по сути они идиотские. Например, что последний русский царь Николай II принимал все важнейшие решения под прямым влиянием полуграмотного старца Григория Распутина. Как будто лохматый Гришка с утра до вечера сидел в канцелярии императора и подписывал бумаги (а именно в этом состоит процесс управления страной).
Есть устойчивый миф о том, что Хрущев развенчал культ личности Сталина из-за того, что «вождь народов» не пощадил сына Хрущева и расстрелял его. Дескать, Хрущев ползал на коленях в кабинете Сталина и вымаливал пощаду для своего сына. А вождь, мол, был непреклонен. За это Хрущев якобы Сталину отомстил после смерти. Примитивная версия. В реальности весь партийный аппарат после смерти Сталина мечтал отказаться от сталинских жёстких методов управления, сформированных ещё в эпоху революции 1917 года и Гражданской войны (когда человеческая жизнь не стоила вообще ничего, а Советская республика ощутила себя «в кольце врагов»).
А Брежневым якобы управляли его медсестра Нина и приехавшая из Тбилиси целительница Джуна. Возможно, они помогали ему бороться с адской бессонницей, но точно не принимали решение о вводе войск в Афганистан. И вообще вряд ли он с ними говорил о политике. Но зато сколько статей про Нину и Джуну написано! Сколько снято фильмов и телепередач! Причём и в России, и на Западе.
Есть устойчивые мифы и вокруг личности Бориса Ельцина. Один из них таков. Мол, Ельцин выдвинул Владимира Путина в преемники, поскольку обладал на него суперкомпроматом. Мол, и семья Ельцина про это знает. Разрешите высказаться на эту щекотливую тему.
Начну с конца. Никакого компромата нет и быть не может. Не существует заветного сейфа, где лежат чудо-материалы. Этих материалов не может быть в принципе и по определению. Ибо надо понимать, как столетиями устроена власть в России. С момента прихода человека на высшую позицию в стране он становится космонавтом. Никакие земные законы на него не распространяются. Неважно, как называется наш правитель. Царь, генеральный секретарь или Президент. И все люди в погонах, и вся гражданская бюрократия подчиняются строго ему. Он – центр не просто принятия всех решений, но бытия всей системы власти. Без его подписи и его слова государственная машина не сможет работать. Поэтому никакая информация о прежней жизни этого человека не имеет никакого значения. Она просто не интересна бюрократии.
На Западе, конечно, по-другому. Там есть реальное разделение властей на исполнительную, законодательную и судебную. Ветви власти конкурируют между собой. Плюс независимая пресса. Эта конкуренция стимулирует политическую борьбу и поиск слабых сторон друг у друга. Отсюда компромат.
В нашей же системе координат Президент возвышается над всеми ветвями власти. Что даст в этих условиях компромат? Только проблемы для обладателя такого компромата.
Ельцин – суперматёрый аппаратный волк. Как устроена российская власть, он отлично знал изнутри. Сам её реконструировал в новых условиях. Пугать своего сменщика компроматом в условиях безграничности кремлевской власти? На такую глупость многоопытный Ельцин никогда бы не пошёл.
А вот игры в компромат в отношении людей из окружения первого лица вполне в российских традициях. Тут вплоть до уголовных дел. Не исключаются войны против членов семьи. Вспомним, сколько распространялось разных слухов о поведении дочери Брежнева Галины! До сих пор журналисты не могут успокоиться. При жизни Сталина в Москве много шептались на тему сына вождя — Василия.
Но компромат на высоких чиновников – это одно. Это Система допускает. Даже компромат на членов семьи. Но компромат на Первого в России бессмысленен. Как и любые легальные попытки отодвинуть его от высшей власти. Типа громких политических скандалов, расследований, свидетельств каких-то «информированных» лиц. Никакие Моники Левински у нас не пройдут. Любые бумаги и видеофайлы имеют значение только до воцарения. Потом – это пустое. Потом – наступает невесомость и космос. А в космосе главное – здоровье. Главная проблема вождей в России – здоровье. Этот ресурс – самый ценный. И ещё вождь не должен запутаться в своих же интригах. Как это получилось у царя в 1917 году и у Горбачёва в 1991.
Лично Ельцин не любил обсуждать частные проблемы других людей. Перемывать им косточки, сплетничать. Как-то я задал ему вопрос про личную жизнь одного политического деятеля. Он посмотрел на меня так, что я все понял. Больше такого рода вопросов я никогда не задавал. Даже после добрых напитков в разговорах один на один со мной он не ругал кого-то из людей вокруг себя. Не выдавал никакую «эксклюзивную» информацию. Хотя, я думаю, ему много что докладывали.
Монархия всегда держится на святости трона. И на непогрешимости монарха, которому, как сказала по другому поводу Анна Ахматова, «не пристали грехи». А российская государственность – такая, какой мы её привыкли знать – стоит на монархической традиции. Альтернатива которой – русская революция, жестокая и кровавая.
Так складывалась и так продолжается наша история.
Продолжение следует