Слушать страшные рассказы про тайгу

27 декабря суд в Карелии еще больше увеличил срок историку Юрию Дмитриеву, главе карельского «Мемориала»: с 13 до 15 лет колонии. Дмитриева обвинили в насильственных действиях сексуального характера в отношении приемной дочери, суд над ним проходил в закрытом режиме, и подробности того, в чем обвиняют историка, до сих пор не раскрываются. Однако многие правозащитники и представители общественности считают его дело сфабрикованным. Незадолго до ареста историк в одиночку раскрыл места массовых захоронений в Карелии убитых в годы сталинских репрессий в урочище Сандармох и назвал имена тех, кто был причастен к этим преступлениям. Издание «Проект» ранее опубликовало материал, в котором называет имя возможного «высокопоставленного куратора» дела Юрия Дмитриева: им может быть помощник президента России Анатолий Серышев, который с 2011 по 2016 год был главой ФСБ Карелии.

Писательница Людмила Улицкая – одна из тех, кто считает Дмитриева невиновным, а его «педофильское» дело – сфабрикованным. Она не сомневается, что новое решение суда означает, что историку вынесен смертный приговор: живым на свободу его уже не выпустят. Улицкая также поделилась с Настоящим Временем своими мыслями о преследовании правозащитников «Мемориала» и о тех, кто был признан в России «иностранными агентами».

— С какого момента вы следите за делом историка Дмитриева из карельского «Мемориала»?

— Я довольно давно за этим наблюдаю, поскольку я была в Карелии, я видела Сандармох, я видела ту огромную работу, которую он проделал. И это, надо сказать, потрясающее зрелище, когда ты понимаешь, что там под каждым деревом зарыт человек и человек был прежде безымянный, а благодаря усилиям Юрия Алексеевича и его команды имена эти стали озвучены.

Поэтому думаю, что лет через 50, когда улягутся волны и сменится одна, другая, третья власть, я думаю, что имя Дмитриева будет занимать достойное место на страницах нашей истории.

— На ваш взгляд, почему столь суровый первый приговор был пересмотрен и был назначен еще более суровый?

— Дмитриев, вероятно, отдавал себе отчет, против кого он выставляет свои обвинения. В Сандармохе и окрестностях были расстреляны тысячи невинных людей. Расстреливала этих людей организация, которая до сих пор существует и которая никаких покаянных жестов по этому поводу не произвела.

Многие люди в России получали документы о том, что «простите, ваши родственники были невинны». Но сама организация, которая этим занималась, как таковая ни в чем не виновата, оказывается. По факту что-то произошло, сотни тысяч людей погибли – и это факт истории. Дмитриев – это тот человек, который как историк хотел эти имена назвать.

И конечно, он наступил на хвост довольно мощному зверю, и зверь ему, конечно, сейчас откусит голову. Это точно, потому что нынешний приговор для пожилого нездорового человека – смертельный. А вина его совершенно не доказана. Но поскольку организация все та же, она продолжает свое существование, это такой Змей Горыныч, у которого одну голову отрубили, а другая отросла. Но змея-то все та же самая.

На этом процессе было сделано все для того, чтобы не дать возможности провести его честно. Совершенно не хотели слушать ни защитников, ни людей, которые за Дмитриева готовы были отдавать свои голоса, как-то его защищать. Поэтому я думаю, что он обречен. Я думаю, что этого человека на свободе мы уже не увидим.

— Как вы считаете, вот эти ужасные 15 лет для пожилого человека – это какая-то осознанная стратегия, это показательное дело?

— Мне трудно сказать. Если логика поведения Дмитриева мне понятна, мне понятно, что этот человек делает как историк, как гражданин, то вторая сторона для меня в тени. Я не знаю, кто там выступает против него. У меня такое ощущение, что он кого-то лично очень сильно задел. Это мое впечатление, что какая-то там замешана личная нота. Какая – не знаю.

— [Как вы считаете, можно ли рассчитывать] на какое-то помилование Дмитриева сверху?

— Я думаю, что это был бы очень мудрый, прагматический, осмысленный ход, если бы ему дали помилование. Я думаю, что они на этом гораздо больше бы выиграли, чем они надеются выиграть, получив труп. Закатав пожилого человека сейчас на 15 лет в лагеря, они, конечно, рассчитывают на то, что он не выйдет никогда. Если бы они были лучшими игроками, они бы сейчас его помиловали. Это было бы на пользу всем. Но об этом можно только [мечтать].

— Сейчас в России также идет процесс в целом против правозащитного центра «Мемориал». Как вы считаете: как ликвидация «Мемориала» скажется на российском обществе?

— Я думаю, во-первых, что это будет большая глупость начальства, которое себе это позволит. Я надеюсь, что все-таки до ликвидации дело не дойдет, потому что отрицательная волна будет гораздо более сильная, чем та ситуация, при которой сейчас «Мемориал» постоянно находится под давлением и как-то работает. Если они его ликвидируют, то это вызовет большой взрыв недовольства в самых разных сферах западного мира и среди правозащитников, и среди политиков, потому что это будет очень большая политическая ошибка власти. Так себя не ведут.

«Мемориал», по-видимому, все равно будет существовать – так, как при советской власти был самиздат. И это было очень мощное и сильное явление. По-видимому, такая политика власти приведет к тому, что она загонит это движение, посвященное памяти наших погибших предков, в ситуацию самиздата. Я не думаю, что удастся это истребить. Слишком у многих людей есть совесть, есть память и нет желания затоптать свое прошлое.

— «Мемориал» и правозащитный центр «Мемориал» были признаны в России «иностранными агентами». Сейчас несколько десятков людей, СМИ, организаций только за этот год были признаны «иностранными агентами». Сейчас звучат предложения, в том числе от некоторых партий Государственной Думы, о том, чтобы смягчить этот закон. А можно ли вообще этот закон смягчить?

— Нет, его не надо смягчать. Его надо отменять, это единственное, что можно сделать с законом.

Что такое «иностранный агент»? В этом законе есть логический прокол. «Иностранный агент» – это шпион? Если он шпион, то он должен отвечать по Уголовному кодексу. За шпионаж полагается столько, столько и столько. Но что такое «иностранный агент»? Огромное количество людей работают здесь и на Западе и получают свои зарплаты в рублях и в валюте. Таких людей очень много. И таких людей, кстати говоря, очень много в самых высоких этажах власти. Поэтому я думаю, что здесь закон, который требует не пересмотра, а полной отмены.

— То, что сейчас происходит, – история с «Мемориалом», история с «иностранными агентами» – это скорее противостояние власти и гражданского общества? Или это в одну сторону?

— Я боюсь, что это не противостояние власти и гражданского общества. Оно, само собой, конечно, есть. Какая-то борьба на самых высотах власти – там тоже не все благополучно. Нам очень мало чего говорят. Знаете, я иногда заглядываю в журналы, в газеты западные, и видно, что любой правитель, любой президент, премьер-министр, у него есть дом, семья, доходы, расходы. И все это достаточно прозрачно. Мы же ничего не знаем о нашем начальстве. Женаты они, не женаты, на ком женаты? Есть ли дети, где учатся? Сколько получают? Нам показали только фильм ФБК, за который Навальный, по-видимому, и отбывает сейчас свое наказание.

Мы живем в стране, в которой о прозрачности речи нет. Нет то что прозрачности, даже видимости прозрачности. Мы живем в тумане. Нам показывают то, что считают нужным показать, а остальное мы должны домыслить.

Это сильно напоминает советские времена с железным занавесом. Но, понимаете, тогда как-то было очень определенно все: мы знаем правду, мы должны ее добыть, выцарапать ее из-под железного занавеса. Сегодня ситуация гораздо более сложная: XXI век. Но на самом деле все так же просто, как всегда: власть хочет держать себя насмерть, она несменяема. И это очень плохо, потому что власть должна быть сменяемой. Это разумно, это отвечает запросам развития любого общества, потому что возникают новые вопросы – мировые вопросы, вопросы в обществе, вопросы нашего социального существования, которые нельзя решать методами вчерашнего дня.

Конечно, руководство страны должно меняться в соответствии со временем. Страной должны править более молодые люди, которые более вписаны в сегодняшнюю картину мира, потому что картина мира, которую предлагает нам сегодняшняя власть, которая полная наследница линии КГБ, НКВД, МГБ – всей этой линии, – это, простите, это немодно. Имперская система правления – немодно. Мы оказываемся не впереди планеты всей, как мы когда-то мечтали, а в хвосте цивилизации. Это очень печально.

Россия – страна с колоссальным потенциалом, с бесконечным количеством очень талантливых людей. Я думаю, что ни одна страна мира не имеет такого мощного интеллектуального потенциала, как Россия. И в результате – такая унылая картина. Я надеюсь, что что-то должно поменяться. Поменяться нормально, демократично – так, как в современном мире должно меняться. Чтобы приходили новые, более молодые люди со свежими и некомпостированными советской властью мозгами.

Создательница сказок про северные народы Нина Коледнева (Беломестнова) стала победителем общероссийской литературной Премии им. В. К. Арсеньева (12+). Как признается писательница, сказки определили ее судьбу — в детстве, сидя у костра, фантастические истории оленщиков запали в ее душу настолько, что теперь это стало ее профессией. О победной «Золотой нити» (6+) и планах на будущую книгу в материале ИА PrimaMedia.

— Нина Васильевна, расскажите, что сподвигло вас начать писать сказки?

— Я родилась и выросла в эвенкийском селении Тунгокочен на севере Забайкалья. Мое детство и отрочество прошло среди сверстников-эвенков. У нас были общие учебники, общие игры и забавы. Оленщики с караваном оленей, случалось, делали крюк в тайге, чтобы заглянуть к нам в село, проведать своих детей, живущих в пришкольном интернате. И тогда у ночного костра звучали фантастические истории — об одноглазых людоедах-великанах и об отважных охотниках, сумевших победить злобных нелюдей; о волках, что могут перевоплощаться в людей; о медведях, отвечающих добром на людское добро. Эти сказки запали мне в душу. И, по сути, подсказали мне будущую профессию, определили мою судьбу.

— Чтобы создавать такие фантастические истории, необходимо где-то черпать вдохновение, искать зацепки, приключения. Как вы ищите свою сказочную музу?

— За эти годы исколесила на машинах, облетела на самолетах, исходила пешком полмира. Сплавлялась по Витиму. Встречалась со звероловами и старыми оленщиками в эвенкийских селениях на севере Забайкалья и республики Бурятия, записывала их истории об охоте на диких зверей, о том, что случалось с ними на перекочёвках, их загадки, верования, шаманские табу. Побывала на Аляске, гостила в резервациях индейцев племени Пуэбло и племени Навахо в Америке. Дышала живительным воздухом Амура. Посетила деревню китайских орочон на Малом Хингане.

Всё это стало питательной почвой для моих авторских сказок, герои которых — северяне, звероловы, оленщики и рыбаки. Они живут, согласуясь с циклами природы, и сами, по сути, ее часть. Они обитают на вечной мерзлоте, где, казалось бы, сложно выжить, но соорудили себе теплые чумы, пошили одежду из звериных шкур, и мороз им не страшен. Они умеют радоваться жизни — первому снегу, прилету птиц по весне, пению горного ручья. А чтобы не голодовать в зимнюю пору, когда не так-то просто добыть зверя, коренные северяне, эвенки, соблюдают нимат. Это неписанный закон звероловов, когда удачливый промысловик раздает часть своей добычи соплеменникам, тем, кому не повезло на охотничьей тропе. 

— Расскажите, как была создана книга сказок «Золотая нить», с которой вы стали победителем на Премии Арсеньева? 

— История уходит корнями в третью тунгусоведческую международную конференцию, что проходила в Благовещенске в 2018 году. Ученые-тунгусоведы из разных стран мира вместе с краеведами, журналистами, представителями северных коренных народов России искали наиболее действенные пути развития северного оленеводства. Печалились о том, что эвенки теряют свой родной язык (в наши дни общаются в быту на нем лишь старики), искали пути ревитализации языка. А самый эффективный способ дать второе дыхание языку, по мнению участников дискуссии, — через сказку.

Председатель родовой эвенкийской общины «Неут» Екатерина Шмонина из Хабаровского края загорелась идеей издать сказки о своем народе на эвенкийском языке. Я отозвалась на ее клич — у меня часть авторских сказок уже была издана, часть находилась в рукописи. Члены родовой общины «Неут» придирчиво прочитали сказки — в героях увидели себя и своих сородичей, узнали ушедших в мир иной предков, встретили своих эвенкийских богов. Они признали сказки — эвенкийскими, а после взялись за их перевод на родной язык.

В течение последующего года я, Екатерина Шмонина и эвенки — переводчики на эвенкийский язык, работали в тесном союзе: компоновали сборник сказок, привлекали к оформлению книги творчески одаренных детей. Иллюстрации к сказаниям готовили школьницы Диана Бондарь, жительница Забайкалья и старшеклассницы Наталья Волкова и Дарья Красинская из эвенкийского селения Тугур. 

И в начале 2021 г книга сказок  Нины Коледневой «Золотая нить», изданная на двух языках, увидела свет. Удалось также издать аудиоприложение к ней.

— А кому бы вы рекомендовали прочитать эти сказки?

— К сожалению, тираж книги небольшой — всего тысяча экземпляров. Все они разошлись по библиотекам Дальнего Востока и Восточной Сибири, в первую очередь северных сел, где живут аборигены. Сборник сказок «Золотая нить» мы подарили музеям, университетам и другим заведениям, где изучают эвенкийский язык. 

Книга послужит прекрасным учебным материалом для детей эвенков, которые изучают родную речь в школах. Материал можно будет использовать для театральных постановок. Хабаровские эвенки уже осуществили постановку сказки «Женщина-радуга» (6+) в своем национальном эвенкийском кукольном театре. Спектакль был впервые показан на телемосте трех регионов — Забайкальского и Хабаровского краев, а также Амурской области, где был презентован сборник сказок «Золотая нить» и принят зрителями на «Ура».

Но главное, сказка вхожа в каждый дом жителей северных селений, в каждый чум или палатку оленевода. И если зазвучит на родном языке потомков вечных кочевников, то поможет юным северянам понять и впитать ценности их предков, полюбить свой родной язык. 

— Ваша миссия по сохранению эвенкийского языка понятна, а что побудило вас принять участие в Премии?

— Этот литературный конкурс близок мне, как близок по духу путешественник, исследователь, писатель Владимир Арсеньев, как близок и его проводник в дебрях Уссурийской тайги Дерсу Узала… Я встречала немало таких людей среди наших забайкальских эвенков, охотников и следопытов, знающих северную тайгу как свои пять пальцев. А подавая заявку на участие в конкурсе, всегда в душе надеешься на победу.

— Вы же не собираетесь на этом останавливаться? Есть ли в планах идея для новой книги?

— Я буду продолжать писать о Севере и северянах, о первопроходцах Дальнего Востока. И у меня есть конкретные герои — это мои родители. Они были врачами. Первыми в истории эвенкийского народа — у нас, на севере Забайкальского края. Отец возглавлял районный отдел здравоохранения в Тунгокоченском районе, а мама была главным и единственным в военные годы врачом в этом районе, по площади равном трем Франциям.

Совсем еще девчонка, выпускница Омского мединститута, моталась по глухой тайге верхом на лошади — часто одна, без сопровождения, без ружья, лишь с саквояжем с лекарствами и шприцем. А до Калакана было пять суток езды в одну сторону, до других эвенкийских селений, где ждали ее помощи, — по трое суток. Врач-педиатр по специальности, но ей пришлось овладеть смежными направлениями: принимать роды, оперировать неотложных пациентов, помятых медведем и истекающих кровью, спасать эвенков от инфекционных болезней.

Я очень хочу, чтобы о ее подвиге, о ее самоотверженном труде узнали наши современники. Узнали о судьбе моего отца, попавшего на Дальний Восток в молодости, и прикипевшему к этому суровому краю.

В «лихие 90-е» Владимир Путин успел побыть таксистом, а точнее, «бомбилой» без лицензии – об этом президент рассказал в фильме «Новейшая история», который показали в воскресенье, 12 декабря, на телеканале «Россия-1».

Эта «новость» стала поводом для множества саркастических комментариев в блогах.

Сергей Митрофанов

В 90-е Путин занимался частным извозом на своей Волге, а ведь мог бы и тогда уже стать президентом.
«Преступления 90-х»

Олег Пшеничный

В хмурые девяностые по улицам Питера ездило чёрное-пречёрное такси. И пассажиров этого такси больше никто никогда не видел!

Большинство шуток так или иначе обыгрывают тему «таксист у руля государства».

Александр Осовцов

Мы тут, оказывается, годами всерьёз обсуждаем байки таксиста.

Иван Курилла

Шутки про то, что все люди, знающие как управлять государством, работают в такси, уже не так смешны.

Аббас Галлямов

Все мы время от времени обсуждали с таксистами политику и выходили из машины, поражаясь тому, какая каша может быть в голове у человека. Разве могли мы предположить, что один из них все-таки прорвётся к власти и реализует всё то, чему мы поражались.

Олег Лекманов

У нас любой таксист может управлять государством!

Сергей Митрофанов

В 90-ые, когда я работал в Коммерсанте, я однажды сел в частную машину-Волгу, а водитель был такой с носом уточкой. И он мне стал рассказывать, как хорошо работал в посольстве, следил за товарищами, чтобы те не покупали лишнего в гдеровских магазинах (там было всего немного больше, чем в позднем СССР) и не подрывали этим престиж страны. Писал докладные, больше ничего не делал.
Выходя, я громко стукнул дверью.
#Воспоминание

Иван Давыдов

Был как-то Ельцин в Питере по делам. Выпил, конечно. Вышел ночью из Эрмитажа (его обычно в Эрмитаже селили). Ну, бардак, девяностые – тоска, слякоть, гражданская война, суверенитет частично утрачен, под аркой Генштаба расчленяют кого-то, охрана разбежалась, водители тоже. А у него водка кончилась.

Поймал такси. Таксист, как таксисту и положено, пока до гастронома ехали, все ему рассказал – и как страной управлять, и как сборную тренировать, и как бабу свою в кулаке держать.

Другой бы внимания не обратил – ну, таксист и таксист. А Ельцину-то все в новинку, он на такси редко ездил.

А тут этот еще и говорит: «Я вообще для души таксую. Так-то я из КГБ».

Расчувствовался Ельцин, даже всплакнул. И сказал: «Быть тебе президентом вместо меня».

Иван Яковина

У меня сегодня день рождения, и я себе (и всем) желаю исполнения нового популярного в России слогана, который звучит примерно так: «Вернём Путина в таксисты!»
Да будет так!

В провластных блогах ничего невероятного в Путине-таксисте не видят.

НЕБОЖЕНА

Вполне верю. В такси очень много приличных людей до сих пор работает. Недавно ко мне на работу просился извозчик из ультимы, бывший управляющий директор довольно крупного банка в 1990-х. Песков вот тоже таксистом работал.

Сергей Марков

Весь оппозиционный Рунет хохочет над словами Путина о том, что тот знает трагедию народа в 90е годы, потому что он даже вынужден был тогда подрабатывать извозом. Стебутся над Путиным, потому что в 90е тот был замом мэра Петербурга, а потом в управлении делами администрации президента.

Лидеры этого обстебывания Путина видные деятели антипутинской оппозиции. Большинство конечно, из номенклатурных семей, дети членов ЦК КПСС, редакторов советских номенклатурных изданий, внуки генералов НКВД. Тех, кто врал нам и нашим родителям десятилетиями. Им, жизнь которых всегда была гладкой и обеспеченной, им, которые привыкли презирать народ и обкрадывать его, никогда не понять ни Путина, ни наш народ. Они, ловко приспосабливающиеся к любому режиму, и не знают, что такое риск и как можно оказаться на обочине.

Факты. Путин два раза думал о том, что может быть придется зарабатывать на жизнь извозом. В августе 1991 года, когда он мог быть отброшен на обочину, если бы победил ГКЧП и уволили бы Собчака. А в августе 1996, когда Собчак проиграл выборы и Путин оказался до 1998 года вне системы власти. Отказался идти в администрацию Яковлева со словами «лучше быть повешенным за верность, чем за предательство «.

Эту уверенность в способности заработать на жизнь и извозом Путину давал опыт нескольких недель января и февраля 1990, когда он потерял работу в Дрездене, но еще не получил работу в Ленинграде. И когда было уже ясно, что офицер КГБ уже может иметь очень неопределенное будущее. А надо кормить семью. Не номенклатурную семью.

Но ничего этого не хотят знать и хотят скрыть от нас те, кто привыкли лгать нам поколениями. А мы понимаем Путина. Потому что он один из нас. И поэтому мы не пустим к власти партию 90х.

Оппозиционные комментаторы, впрочем, уверены, что солгал в данном случае Путин.

Леонид Волков

В работе таксиста нет ничего постыдного; постыдна – ложь.

Путин работал в мэрии Санкт-Петербурга с июня 1991 года, сначала председателем комитета во внешним связям (где он разворовал весь стратегический запас), потом, с 1994 года, – вице-мэром (где он грабил морской порт).

Официальная биография Путина (в которой, вроде, нет оснований сомневаться) просто не оставляет ни минуты времени на то, чтобы таксовать – все девяностые Путин провел на номенклатурных, административных должностях высокого уровня.

Ну то есть он попросту придумал про такси.

Если Путин это придумал, то довольно давно, отмечают другие.

некий Андреев

Только на моей памяти история о том, что Путин в 90-е таксовал (для души, конечно, а так-то на юрфаке) становится новостью уже в третий раз.

Ну, логично, три поколения новостников сменилось – дело понятное, но черт побери, у редакторов-то что?
Память, как у рыбки?

Прикладная социопатия

Меня тоже удивило – байка очень давняя, много раз из нафталина вытащенная. И я вполне представляю, как это выглядело в реальности: однажды за трояк подвёз какого-нибудь подгулявшего чувака на угол, как говорится, Невского и Васильевского и, может быть, даже не ограбил при этом. Отчего и переживает до сих пор.

Президентские рассказы разных лет сверил ​Дмитрий Колезев:

На самом деле Владимир Путин не первый раз упоминает частный извоз как средство своего заработка. Но его показания немного расходятся друг с другом.

В марте 2018 года в фильме «Путин» «России-1» в интервью тому же журналисту Андрею Кондрашову (к слову, пресс-секретарю предвыборного штаба Путина) президент уже упоминал об этом. Однако тогда он заявлял, что лишь подумывал о том, чтобы заняться частным извозом. «Я даже думал, что делать, может, в такси подрабатывать? Я не шучу, куда деваться. Двое детей маленьких», – заявлял он тогда. Речь шла о периоде после 1996 года, когда Собчак проиграл выборы и Путин, работавший в его команде вице-мэром, якобы остался без денег и подумывал о том, чтобы «бомбить» на своей машине.

В вышедшем же вчера фильме «Россия. Новейшая история» Путин рассказывает об этом уже как о чем-то реально происходившем: «Как все… Жил как все. Иногда приходилось подрабатывать и извозом. Неприятно об этом говорить… Имеется в виду, на машине подрабатывать частным извозом. Неприятно об этом говорить, откровенно скажу, к сожалению, и это тоже было».

К тому же в этот раз Путин говорит о другом периоде: о самом начале 1990-х, когда он только-только вернулся из ГДР. Кондрашов даже уточняет: бомбил ли он на той самой «Волге», которую привез из Германии. «Конечно, другой машины не было», – отвечает Путин.

Так что либо Путин действительно подрабатывал извозом в начале 1990-х, а после увольнения из мэрии еще раз подумывал вернуться к этому способу заработка. Либо у него осталось об идее частного извоза какое-то смутное общее воспоминание, которое он применяет к разным периодам «лихих 90-х».

Поводом для обсуждения стало и другое высказывание президента о 90-х.

Сергей Абашин

Говорят, Путин рассказал вчера, что в 90е годы в России шла гражданская война. А он рассказал, что был ближайшим соратником и доверенным лицом Собчака и Ельцина?

Максим Сатановский

А на чьей стороне парень воевал, кстати?

В том же фильме «Новейшая история» Владимир Путин в очередной раз назвал распад Советского Союза трагедией. Эта оценка не изменилась с 2005 года, когда президент впервые назвал это событие «геополитической катастрофой». Не изменилась и реакция на нее.

Игорь Иртеньев

Не случись в свое время крупнейшей геополитической катастрофы, наш несменяемый, выйдя на полковничью пенсию, сажал бы наверно и поныне редиску на приусадебном участке, а не ручкался с лидерами крупнейших мировых держав.

Николай Травкин

Ну вот, снова Владимир Путин напомнил о «геополитической катастрофе». А он как только об этом скажет, то мне обязательно сон снится. Причём всегда один и тот же.

Проблема в том, что даже если президент искренне ошибается или заблуждается, указать ему на это больше некому, считает Леонид Гозман:

Рассказы Владимира Владимировича об агентах ЦРУ под столом у членов правительства, о погибающих от ветряков червяках или о гражданской войне в девяностых, во время которой он подрабатывал таксистом, страшны не потому, что все это неправда. В конце концов, не соврешь – не расскажешь. Не в этом дело. Они страшны тем, что показывают, в каком одиночестве находится человек, принимающий важнейшие решения для нашей страны, а частично, и для мира. Нет никого – ни жены, ни дочери, ни друга – кто мог бы сказать ему: «Ну что ты такое несешь, смеются же все!». Нет никого, кто мог бы вернуть его к реальности – он сам так организовал свою жизнь. А значит, он неизбежно начинает верить в свои собственные фантазии – и про такси, и про ЦРУ, и про червяков. И на вызовы этого иллюзорного, придуманного им самим мира он начинает отвечать вполне реальными действиями. И перекраивается бюджет, и приводятся в боевую готовность войска. И льется кровь.