Сочинение на тему что помогло королевичу елисею в поисках невесты 5 класс

«Зачем тебе, твоя основная задача — выйти замуж», «Да что вы можете знать?!», «Девочки, ну вот зачем вы занимаетесь этой фигней?», «Мы не берем девочек в этот отдел, девочки не умеют играть в компьютерные игры», “Что тебе эта диссертация даст? Пропадаешь на работе, а мужика искать некогда!» Наши прекрасные партнеры, фармацевтическая компания АСНА и бренд Supherb, только что запустили рекламную кампанию «Для женщин-за женщин!«, призванную напомнить миру имена женщин-ученых, чьи результаты работы известны гораздо меньше, чем должны быть. Мы решили поддержать их, собрав подборку похожих историй наших современниц. Огромное спасибо всем, кто поделился с нами своими рассказами.

---

В январе этого года ректорат Вышки запретил моему научному руководителю и одновременно директору научного центра, где я работала, продлевать со мной контакт, так как я «писала всякие гадости о Вышке в соцсетях, а мы ей деньги будем платить?». И когда он возмутился и стал меня защищать, говорить, что я на 1 курсе аспирантуры уже статью опубликовала в международном журнале и готовлю еще одну, ему прямым текстом сказали что-то вроде: «А какие у вас такие отношения с N, что вы так за нее волнуетесь?» Руководитель кафедры на что-то такое еще на защите темы диссертации намекал, но я тогда подумала, что со своим гендером стала везде вчитывать… Но оказалось, что все руководство думает, что научрук со мной спит и потому везде продвигает. Других причин им в голову просто не могло прийти. После этого я поняла, что в российской науке развиваться точно не хочу… (Анонимно)

---

«…Зачем вам, вы же замуж выйдете, а мальчику польза!» — сказала мне научная руководительница (!!!), уговаривая меня снять подпись с моей первой научной статьи и оставить только подпись «мальчика» — то есть моего соавтора — перед публикацией. У меня не то что челюсть отвисла — у меня чуть зубы не вывалились. Дралась, как лев, но подпись сохранила, хотя мне пытались доказать, что моя роль в исследовании была ничтожной (ага, сама идея моя и все расчеты мои). (Ольга Шепелева)

---

У меня для диссертации опубликовано пять статей в англоязычных реферируемых журналах, что безумно круто для России (тогда нужно было от силы две). Только вот фамилия моя стоит всюду вторая, а первая — моего шефа, который появлялся на рабочем месте 4 раза в месяц примерно. А мотивировал свое первое место тем, что это он же собрал 10 лет назад установку, на которой я эксперименты делала. Брат его на той же кафедре работал, стыдил очень, ругался, говорил: «Поставь Улю первой, это же так положено, кто работает руками — тот первый». Не помогло. Это сильно помешало мне уже в Англии — не удалось из-за этого получить серьезную fellowship, на серьезные деньги нужно первое авторство. Без fellowship никакого профессорства. Короче, дело дрянь, а все из-за глупых амбиций шефа. Бррр. Вряд ли бы он так с молодым человеком мужеского пола поступил. Со своим сыном, который у него диссер писал, точно так не поступил. Ставил первым… (Uliana Bashtanova)

---

У меня настолько узкая область исследований, что без вариантов, конкурентов и соавторов не было. Но вот когда я в институте занималась своими кельтскими штудиями, много раз слышала: «И зачем все это такой красивой девушке?» Как будто если у тебя милое личико, ты исключительно декоративный элемент. (Анна Мурадова)

---

Моя мама была инженером-конструктором стрелкового оружия, долго работала в конструкторском бюро, но в какой-то момент перешла работать в цех простым мастером ОТК, и ее постоянно хейтили мужчины на производстве. Однажды она не выдержала и на какое-то очередное: «Да что вы можете знать?!» — не поленилась, сходила в архив и принесла чертежи, где рядом с подписями главного инженера и начальника производства стояла ее фамилия и подпись как разработчика. В цеху надолго заткнулись. (Татьяна Бронникова)

---

«Зачем вам с вашей внешностью вообще чему-то учиться? Вам надо выйти замуж и радовать мужа». «Вы все равно бросите науку, посмотрите на себя в зеркало. Диплом вы получите, но больше мы вас здесь не увидим». «Такая красивая девушка, зачем вам сохнуть над всякой тягомотиной?» В результате я пошла учиться во второй магистратуре в почти пятьдесят лет (и надеюсь написать кандидатскую), потому что хотя бы сейчас я не слышу ВСЕЙ ЭТОЙ ХЕРИ! (Нелли Шульман)

---

«Зачем такой красивой девушке поступать в МФТИ?», «Зачем с твоей красотой наука?» — и далее по списку… Но у меня была еще подростковая, практически детская прививка. Друг моего отца, мудрый Александр Маркович, как-то, играя в шахматы, сказал: «Твоя внешность абсолютно не согласуется с твоим умом и характером. Всегда и везде тебя будут принимать не такой, какая ты есть. Поэтому делай не то, чего от тебя ждут, а то, что ты хочешь». Я запомнила, так и живу. (Маргит Руди)

---

Оооо, оооо! «Отражение женщин в российской политике» в 2010 году в саратовском вузе было воспринято как забава, бульварная пресса. (Lina Lipkin)

---

Не совсем про меня история, но я чуть-чуть в ней участвовала. На PhD программе было пять мест. После письменного этапа поступления девочек/мальчиков было примерно поровну. В финальном списке девочка осталась одна (я). Шестым и седьмым пунктами шли две девушки, обе не добрали по одному баллу после устного интервью. На первом своем семинаре руководитель приемной комиссии, той самой, которая интервью проводила, сказал: «Интересно, а почему девушки так мало интересуются историей?» Челюсть с пола я еще пару недель собирала. (Masha Bratisheva)

---

По первой специальности я детский хирург. Слышала постоянно — да кто тебя к столу пустит, будешь всю жизнь крючки на подхвате держать… А уж в платную хирургию или пластику, где деньги — и не мечтай! В России, если нет влиятельных отца, мужа, брата в медицине, или любовник не заведует крупной клиникой — шансов сделать карьеру в хирургии очень мало. Знаю только одну женщину, которой это удалось, но не знаю, какую цену она заплатила за это. (Олеся Костюк)

---

Однажды мы с Анной Кирзюк были на конференции в Челябинске, где было много историков. Историкам очень не нравились наши исследования городских легенд, и один из них, подойдя к нам, сказал довольно пренебрежительным тоном: «Девочки, ну вот зачем вы занимаетесь этой фигней?» Мы взбесились — как и от обращения «девочки», так и от обесценивания предмета исследования. И когда вскорости мы писали книгу «Опасные советские вещи: городские легенды и страхи в СССР», мы начали ее с этой истории. А книга стала довольно популярной! (Александра Архипова)

---

Когда я проходила научную стажировку в Германии и готовилась писать диссертацию, аспирант, с которым мы работали, так невзначай сказал: «Ну ты же знаешь, что женщин-ученых в области механики не бывает, нету». «Ну пока нету», — ответила я. А потом, уже на защите диссертации, когда все шло отлично, я хорошо доложилась, хорошо отвечала на вопросы, и тут встает один профессор из комиссии и говорит: «Я вот смотрю, и, конечно, девочка хорошая и работа хорошая. Но вы, — говорит, — посмотрите на нее. Она же актриса! Она же играет в науку, а не всерьез занимается наукой». Ну инцидент, конечно, замяли. Но было такое, да. (Julia Korytko)

---

Очень уважаемый мною человек в свое время уговорил меня подать документы на заочную аспирантуру, а не в очную, чтобы мальчиков не забрали в армию. В итоге мне уже много раз по работе требовалась справка об ОЧНОЙ аспирантуре, которой у меня нет. А мальчики занимаются совсем другими делами. (Tatiana Bystrova)

---

Сколько раз попадала в такие ситуации. Часто помогали друзья, понимая, что сейчас склюют без остатка. Потом пошла в спорт. Тяжелая атлетика. Вот здесь чуть другая фишка началась. Когда внутряк стал по другому работать. Но через сколько пришлось пройти! (Марина Бондарович)

---

Когда вышла моя первая статья в французском журнале, где я описала метод, который разработала полностью самостоятельно, я принесла показать журнал на кафедру, где работала ассистентом. Профессор, заведующая кафедрой, полистала журнал и сказала: «Вы знаете, Тийна, есть такая традиция, которую я сама ненавижу, но игнорировать ее нельзя. Имя профессора должно стоять первым в ряду авторов». Я так растерялась, что сказала: «Но вы же даже не знаете, о чем статья». Она мне на это ответила: «Это не имеет никакого значения». Так что женщины вполне справляются и без мужчин в поддержании некоторых архаичных традиций. (Tiina Orasmae)

---

Когда я училась в 9 классе средней школы города Архангельска, я заняла 3 место в городской олимпиаде по физике. Но вместе со мной столько же баллов набрал одноклассник Саша. А на областную олимпиаду можно было отправить только одного человека от школы. Поехал Саша, потому что мальчик, а мне разрешили тоже поехать с ним и порешать задачи «вне конкурса» (учитель похлопотал, спасибо ему). Я нарешала там на второе место, а на экспериментальном туре вообще обогнала всех участников по баллам с большим отрывом. Когда было награждение победителей, этот факт торжественно объявили и даже пригласили меня на сцену, но сказали, что дипломом меня не могут наградить, поскольку я «вне конкурса». Вместо этого мне подарили (внимание!) книжку по ВЫШИВАНИЮ КРЕСТИКОМ (которую, видимо, впопыхах кто-то быстренько организовал, чтоб не обидеть) и сказали приходить на следующий год. На следующий год я пришла и взяла первое место. Книжку бережно храню. Ничего по ней не вышила. Позже на 4-м курсе физтеха на деньги от первой научной публикации купила себе оверлок. Платья шью. 20 лет уже. (Margarita Mikhaylovskaya)

---

У нас в Базельской академии музыки был профессор, который студенткам говорил, что ему их жаль, потому что женщины по определению поют хуже мужчин: им звук не на что опирать. Я у него, по счастью, не училась. (Maria Batova)

---

На европейских конференциях не могла слушать доклады, потому что отвлекалась на то, что женщины не закрашивали седину, приходили в майке и джинсах, спокойно докладывали — сидела и думала, какого фига я так не делаю в своем вузе. Ну, или делаю, но шугаюсь, когда мне говорят: «Яна, только оденьтесь нормально». (Яна Михайлова)

---

Мою маму (старший научный сотрудник, кандидат химических наук) больше 40 лет унижал научсовет НИИ, не давали защищать докторскую, вычеркивали из претендентов на завлабство. Потом сократили по возрасту и чмырили в коммерческой науке. А в 60+ лет ей надоело, она жестко поставила рамки и теперь удаленно руководит лабораторией в Китае за очень приличные деньги и учит 50+ начинающих химиков через личного переводчика. Теперь на нее молятся и ее боятся, но уже китайские ученые. Мою жену жестко зажимали пять лет, пока я пытался ее убедить, что это неправильно и нужно это менять. Теперь за достойные деньги она работает в лучшей компании планеты, руководит и занимается проектами, о которых даже боялась мечтать. (Алекс Брит)

---

Я озвучиваю идею, коллега-мужчина соглашается, и на совещании проговаривает ее от своего лица: «Я думаю так-то». (Ira Polubesova)

---

С красным дипломом после университета пыталась поступить в аспирантуру. Мне ответили ровно теми же словами (1997 год). «Вы замуж выйдете, а мальчикам в армию». Через 15 лет мальчик, которого взяли, просился ко мне на работу. Через 17 лет я поступила в британскую докторантуру, которую и закончила. Правда, тему пола и возраста пришлось в новых условиях переживать по-новому, и это отдельная большая история. (Natasha Mosunova)

---

«Вы взрослая женщина, а он еще ребенок, вы должны понимать!» — сказала мне начальница и навалила работы за нас двоих. «Но он же старше меня на два года!» — удивилась двадцатидвухлетняя я. «Не сравнивайте мужской возраст и женский!» — сказала начальница. (Алина Фаркаш)

---

После защиты кандидатской члены комиссии пожелали, кроме научных достижений, выйти замуж. На одном из собеседований однажды услышала: «Мы не берем девочек в этот отдел, девочки не умеют играть в компьютерные игры». (Ольга Матвеева)

---

Я присутствовала на кандидатской защите Екатерины Шульман, где вальяжные профессора говорили ей и другой диссертантке в таком духе: «Наши девушки украшают нам кафедру, они и хозяюшки, и вот еще диссертацию, глядишь, защитили». Ааааааа! Убожество. (Olga Prokhorova)

---

Я ехала в поезде на защиту диссертации (2019 год). Соседка по купе, узнав об этом, набросилась на меня: «И зачем ты на это время тратишь? Лучше мужа себе найди, потом поздно будет! Что тебе эта диссертация даст? Пропадаешь на работе, а мужика искать некогда!» Потом в разговоре выяснилось, что она сама училась в аспирантуре, но не закончила, поскольку вышла замуж и родила ребенка. Видимо, диссертация — это ее незакрытый гештальт. (Елизавета Касилова)

---

Я инженер-программист АСУ ТП и недели не обходится без того, чтобы мне иногда доброжелательно, иногда нет, не сказали, что женщин-программистов не бывает. Очень красиво было позавчера. Делаем сейчас очень большой проект, раз в неделю созваниваемся с заказчиком — два программиста и менеджер от нас и половина Китая с той стороны. Три недели назад — познакомились, представились, я перекинула им программу, ответила на вопросы. Две недели назад — они рассказали о прогрессе и проблемах, я по их отчету поправила что-то в конфигурации, перекинула им. Эта неделя — коллега-программист ушел в отпуск, на созвоне его не было. Китайцы мялись весь созвон, и на вопросы мои не отвечают, и о проблемах не рассказывают, вообще непонятно, а зачем мы тут все собрались. Наш менеджер надавил, что случилось, спрашивает.
— Эммммм, мы хотели бы знать, а кто сейчас отвечает за программу, ведь программист в отпуске?
Ну да, ну да, а я тут для красоты сижу. (Irina Rozhneva)

---

С мужем был общий бизнес. Все мои идеи, которые я высказывала лично ему, на общих совещаниях преподносились как его. А я в это время в декрете сидела. (Nadezhda Melnikova)

---

На банкете по случаю моей защиты кандидатской несколько профессоров попеняли мне (некоторые — в виде тостов!), что вот, я защитилась, а мужу условия не создала, у него степени до сих пор нет. (Юлия В. Горбатова)

---

В 1998 году поступала в частную бизнес-школу, созданную одним полуолигархом по образу и подобию американской. Первый набор был репутационный — бесплатный по конкурсу. 150 чел на 15 мест. Тесты типа TOEFL и GMAT (хотели умных) и серия трудных собеседований на тему лидерства. Набралась группа 9 мужчин, 6 женщин. Спустя некоторое время одна преподавательница в частной беседе призналась, что им дали негласную установку «баб не брать». Насколько же мы были круче по всем объективным параметрам, что они не смогли нас не взять! По окончании той бизнес-школы мы ходили по собеседованиям, и меня выбрали на стажировку в американскую компанию из трех кандидатов. Двое других были мальчики и моложе! Мне было 35. На следующий день один аж зубами скрежетал: «Чем же ты их взяла?» — «Языком, наверное», — ответила я. У меня и правда был самый лучший английский. (Светлана Смирнова)

---

Меня «не подвигали» мужчины открыто, но трижды наблюдала, как бесполезный кадр или непрофессионал сидит на своем месте длительное время, «потому что мужик и хорошо понимают друг друга с шефом». А коллектив разгребал последствия такой «работы». (Вікторыя Кароль-Маўчанская)

---

Моя история связана не с наукой, а со школой, но тем не менее тоже прикольная.
Наша учительница физики, очаровательная и добрая женщина, говорила, что девочкам очень тяжела физика, поэтому не стоит себя насиловать и учить ее. Никогда нас на уроках не спрашивала, не вызывала к доске, ставила хорошие оценки. После школы я почему-то решила пойти на механику, знала, что существуют три закона Ньютона, но о чем они говорят, даже не представляла. И с того момента очень часто вспоминала свою учительницу, потому что все приходилось учить самой и заново. (Anna Pernatii)

---

С полученного гранта к аспирантской стипендии юноши получили добавку в три раза больше. Дело было в НИИ, 2002 год, работали и подавали заявку вместе, в одинаковом объеме. Аргумент начальника: «Ну они же мужчины, им семью кормить нужно будет». Я настолько офигела, что даже ничего возразить не смогла, через месяц уволилась. (Полина Погорелова)

---

В институте препод по уголовному праву говорил на каждой лекции, что девушкам можно не париться с экзаменом — все равно замуж выйдут, и знания не пригодятся. Поэтому он нам будет нещадно задавать вопросы, и чтоб мы на хорошую оценку не рассчитывали. Я в юридической сфере в итоге не работала, но не из-за пола и «замужа», конечно. (Наталья Кирьянова)

---

На выпускных экзаменах по математике в школе сказали, что пятерок мало, пятерка мальчику важнее, ему в армию еще не попасть бы, а девочке и четверка сойдет. (Екатерина Болотина)

---

После защиты кандидатской один из кафедральных профессоров никак не мог успокоиться, все требовал признаться, кто мне ее написал. На защите докторской председатель совета мне тихо-интимно на ухо: «Ну, как так? На вид — восточная женщина, а текст читаешь — западный мужчина?!» И такой недоуменный взгляд… (Лариса Анжиганова)

---

Мои отец и тетушка — двойняшки. В детстве тете отказали в обучении музыке, потому что мальчику нужнее — он в армию пойдет. В муз.школе принимали одного ребенка из одной семьи, семья решила — мальчик важнее. (Юлия Верзилина)

---

Я преподавала в педе и вела теорию литературы. И у меня было ощущение, что аудитория — пуста, хотя посещаемость была неплохая. Внутренне мои студентки отсутствовали. (За годы работы там у меня даже сложилось ощущение, что я плохой преподаватель, что не подтвердилось, когда я перешла туда, где работаю сейчас.) Одна девушка в ответ на сетования о недостаточной включенности в работу поразила меня ответом: «Нууу, мы же все равно выйдем замуж и нам это все не пригодится». (Евгения Вежлян)

---

2010 год, израильский хай-тек. Я дизайнер уже тогда с 10+ лет опытом зарабатываю «приличную», как мне тогда казалось, з/п. Приходит новый парень, с таким же точно образованием, с хорошим портфолио и с опытом работы 2 года. Однажды похвастался, что ему платят гораздо больше, чем в фирме, в которой он работал до.
Оказалось, это в полтора раза больше, чем мне. (Inka Sun)

---

Мой друг, прекрасный историк, потерял место в академическом институте, где был на хорошем счету. Почему? Был женщиной, собрался замуж и в декрет. «Ну, вы же теперь не сможете» и все это г… Как же я это ненавижу. (Michael Y. Medvedev)

---

У одной знакомой был муж из «золотой молодежи», отучившийся в престижном ВУЗе на юриста. Он работал в хорошей компании и считался умным, но дело в том, что учился он, давая взятки, и мало что знал по специальности. У него была ассистентка — талантливая девушка, отучившаяся на юриста. Во время совещаний он бегал в туалет, звонил ей и спрашивал, что делать/что сказать. (Nafisa Kh)

---

У нас на филологическом мальчики были редкостью и им особо ничего и учить не надо было, чтобы получить высокие оценки. В отличие от девочек. (Lena Chernyavska)

---

У мамы на экономическом один парень был на поток, даже на экзамены не на все ходил: «Вы что, хотите, чтоб совсем мужчин не стало?» У мужа наоборот, одна девица на поток инженеров, исчезла на 3-м курсе, никто и не вспомнил. (Анна Стасив)

---

Если спросить не только личные истории, но и родителей, там будет кладезь — у меня бабушка дедушке написала диссер, самой ей он защищаться не дал — как же жене быть выше по академическому статусу и вообще «умнее». И, по-моему, в семьях ученых/инженеров такое на каждом шагу было. (Саша Зубрицкая)

---

На открытие выставки, куда привезли фрески художника, о котором я писала диссертацию, меня не пригласили. Пришлось уговаривать друзей из музея (помогли). А мой научный руководитель, зная, над чем я работаю, в публичном пространстве предпочел не упоминать обо мне. В результате в каталоге и в пресс-релизах — устаревшая довоенная информация по датировкам. Многое упущено из виду. И никакого контекста и анализа. Но мы это исправим. (Ульяна Доброва)

---

Сестре в крупной и известной компании приходилось постоянно помогать мальчику-новичку, регулярно косяки правила и т.д. Должность у него была ступенькой ниже. И все это продолжалось до тех пор, пока она не узнала, что у него з/п изначально выше, чем у нее. Слава богу, не замолчала, пошла разбираться и добилась повышения себе. (Жанна Голухова)

---

Не совсем про науку, но… мне как-то дама одна предложила поработать бесплатно, сказав: «Ну, у тебя же родители и муж есть, зачем тебе деньги?» АХАХАХАХАХАХА (Al Kasansky)

---

На выпускном у старшего одна из классных руководительниц (инженерный класс, к слову, где именно девочка выиграла какую-то олимпиаду по информатике и вообще богатый был класс на девочек) посоветовала им все же не быть карьеристками, а реализовать свое истинное предназначение. (Татьяна Ханна Фрумина)

---

Еще до окончания университета работала на одной кафедре лаборантов. После окончания (красный диплом, рекомендация в аспирантуру) там же оставили лаборантов, а моего однокурсника взяли на ставку ассистента (так и объяснили), а мне навесили на четверть ставки ассистента огромную нагрузку семинарскую. А когда через год (завкаф очень понравилось использовать меня в качестве печатной машинки и преподавателя) я оттуда ушла на другую кафедру, они ОБИДЕЛИСЬ! (Татьяна Чумакова)

---

В Штатах, конечно, прямо ничего не скажут — политкорректность не позволяет. Но это совсем не значит, что не подумают. На факультет, куда я подала заявку на работу, меня пригласили на собеседование. Ректор сказала: «Ваш научрук написал вам очень хорошее рекомендательное письмо… он не женат и ему лет сорок, да?» (Anna Glazova)

---

В школе последние два класса, когда есть шанс обычным хорошистам дотянуть до серебряной медали, со мной рядом посадили такого мальчика, с комментарием — пусть у тебя подглядывает, что не знает. И мальчик два года «подглядывал». После выпуска нам дали две одинаковых серебряных медали, при том, что у меня средний балл аттестата был 5.0. (Irina Piskareva)

---

Выражение «Мальчику важнее» вообще было моим постоянным спутником. На работе, в учебе, в жизни, в соискании на должность. И это было постоянное как минимум уточнение — почему? (Анна Ярцева)

---

В школе историчка ставила мальчикам оценки за «потенциал», а девочкам за знания ответов на ее вопросы. В колледж пропускной балл для мальчиков был ниже, чем для девочек. (Елена Симульман)

---

Один мой начальник говорил, что если я что-то сделаю неправильно, то я виновата, если правильно, то ну и что. А если другой мальчик сделает неправильно, то он ему поможет исправить и отмажет перед другим начальством. И честно признавался, что он не одинаково к нам относится. Но и его, и второго начальника быстро уволили. (Ирене Безман)

---

У нас на факультете керамики в каждой группе было по одному мальчику, и им ставили 4 просто за то, что они иногда приходили в инст. Берегли наших единственных! (Olga Uvarova)

---

На собеседовании (в университете) сказал директор исследовательского центра один раз: «И еще одно условие, иногда нужно будет делать так, чтобы вы написали статью, а автором чтобы стоял я». Но, может быть, он со всеми младшими научными сотрудниками так, несмотря на гендер. (Anna Skripchenko)

---

Моя подруга работала конструктором в одном из российских филиалов одного международного концерна. Среди филиалов Восточной Европы был объявлен конкурс молодых специалистов, который она выиграла. Но руководство ее филиала хотело послать вместо нее в Швецию другого молодого человека, который даже не попал в десятку лидеров. Их общий начальник так и сказал своему шведскому руководству: «Она же женщина — зачем она вам? А он подает надежды». К счастью, шведское руководство восприняло это как следует — с возмущением. Она получила контракт в Швеции, а начальника уволили. (Наталья Белянина)

---

На поступлении в аспирантуру было четко: всем мальчикам — очную, чтобы от армии отмазать (а там и лекции, и преподавание, и стипендия), всем девочкам — заочку (сиди, пиши дисер дома, приноси готовый). (Nadya Neuymina)

---

Было много ситуаций, но особо запомнились две. Первая: на одной конференции мужчина в рясе, глядя на меня, сказал: «У вас, наверное, дом/хозяйство?» Хотя уверена, что я так совсем не выглядела. Вторая: в университете во время сессии один преподаватель поставил всем парням группы пятерки, а нам одни четверки. Более четкого распределения в предпочтениях после этого не встречала. (Nazgul Mingisheva)

---

В спорте была ежеминутная жесть, да. Чтобы тебя перестали воспринимать как красивую деталь интерьера и просто начали разговаривать, приходилось очень, очень стараться. И главное, потом вечное вот это удивление: «Надо же, она еще и говорить умеет, и даже по делу». Страшно мешает. (Anita Mishnjova)

---

История про вопреки. У меня всю жизнь ужасный почерк. Самым сложным экзаменом на наш медицинский факультет, как ни парадоксально, была математика. Последняя задача представляла собой так называемую «нестандартную». Ход ее решения я нащупала, но до конца не довела. Тайну моей удивительной, подарочной пятерки узнала через три года. Экзаменатор с мехмата, проверяющий математику, тогда сказал: «По почерку — это 100 процентов парень, и не глупый, пусть лучше поступит он, а не курицы в юбчонках». Стоит ли говорить, что я писала экзамен в юбке и связанном мамой красном свитере с серыми курами. (Evgeniya Krasilnikova)

---

«Знал бы, что это баба, не печатал бы», — сказал один редактор моему агенту. Не наука, да, но, в общем, с соседней грядки. Также к теме «Зачем вам мужской псевдоним, вы же женщина!» (Russell D. Jones)

---

(1) Кафедра кибернетики, я подаю документы в аспирантуру. Доцент отводит меня в сторонку и на ушко говорит: «Ты же понимаешь, что мест всего три. И что тебя, конечно, с красным дипломом и списком публикаций в любом случае возьмут, но ты-то девочка, замуж выйдешь и с детьми засядешь. А мальчиков в армию загрести могут. Не занимай чужое место, а?» Документы все равно подала, конечно. И место получила. (2) Пишу большой цикл статей с несколькими соавторами-мужчинами. После публикации соавторы бурно и многословно радуются, как же хорошо, что моя фамилия несклоняемая и по ней «не догадаться, что автор женщина». А то она стоит первой в списке авторов, и статьи бы «нехорошо выглядели, если бы казалось, что их писала женщина». (Юлия Гринграсс)

---

Во-первых, в статьях всегда рядом возникали фамилии руководителя и консультантов. И еще кого-то. Просто так. Особенно с патентом. Во-вторых, в диссертацию вошла верхушка айсберга, а тонна материалов осталась и потом странным образом вошла в монографию, изданную в Штатах (может, еще где, не отследить), в другие диссертации, и до сих пор всплывает в проектах сириусных деток. Даже без ссылок. (Taiellor Eineonny)

---

Я помню, как мне в МГУ на филфаке объясняли, что аспирантура — это для мальчиков, девочкам же в армию не идти. (Александра Литвина)

---

Я недавно сняла документальную работу про свою маму. Центральный сюжет там о том, как она, получив два высших — программирование и журналистика (в те годы программировали на перфокартах, а схемы рисовали от руки), написала работу-диплом в МГУ на тему «Архитектоника аргументации в публицистическом тексте на основе ранних работ Маркса и Энгельса», скрестив в нем знания из обеих профессий. На защиту приехали важные люди и говорили: «Какая-то студентка препарирует Маркса, как лягушку!» Защититься-таки дали, но сразу после этот документ — диплом — загадочно пропал. Исчез. Мама перестала верить в науку и занялась более конкретно журналистикой. Идеи алгоритмизации мышления стали популярны сильно позже. Диплом нашелся через 30 лет, в начале нулевых, никто не сказал, откуда. (Rotaenko Anna)

---

Все началось очень рано, в 17 лет. Я с четырех лет знала, что буду врачом. В 17: медстаж, серебряная медаль, олимпиады, четкое желание стать акушером-гинекологом. И пришла поступать, и не хватило полбалла. Тогда только начало внедряться платное обучение, родители приехали узнавать — может, хоть на платное возьмут меня… Им в приемной комиссии открытым текстом сказали: «Был бы мальчик с такими вводными — взяли бы». Я так обиделась, что бросила медицину вообще. (Юлия Литвиненко)

---

Первое, что приходит в голову: 1) Первая встреча с будущим научным руководителем в первой аспирантуре: «Да вам в кино сниматься нужно, а не математикой заниматься» (бросила я ту аспирантуру). 2) Поступаю в другую аспирантуру, вместо вступительного экзамена сдаю кандидатский минимум по специальности, один из членов ученого совета задает вопрос из зала: «Зачем вам все это нужно? Наверное, хотите в аспирантуре пересидеть, пока ребенка будете рожать» [кандидатский минимум сдаю в большой аудитории, присутствует много народу, т.к. я представляю свои первые научные результаты в данной области, которые уже приняты к печати в академическом журнале]. 3) Мою статью опубликовали в очень престижном журнале Physical Review Letters, реакция коллеги по работе: «Это с кем же надо переспать, чтобы в такой журнал статью приняли!» 4) Прихожу к шефу, говорю, что хочу защитить докторскую, Habilitation (в Австрии дело происходит). Шеф — профессор, директор института — вытаращивает глаза от моей наглости и заявляет на таком деревенском австрийском диалекте, которого я от него ни до, ни после не слыхала: «A Wab?! I was es net…» («Ein Weib?! Ich weiss es nicht…», что означает: «Баба?! Ну, я не знаю…») Вспомнить можно много еще чего, да не хочется. Просто для справки: я нашла общие методы исследования нелинейных резонансов в различных физических системах (раньше считалось, что эта задача математически неразрешима), описала основы для классификации таких резонансов, на основе своей теории объяснила ряд известных экспериментальных наблюдений и природных явлений и опубликовала все это в монографии, изданной Cambridge University Press. (Elena Tobisch)

---

Хотела написать, что во время учебы и работы ничего такого не было, но потом вспомнила, что издатель просил мужской псевдоним, потому что «бабские книги никто не читает». Ну ок. Мы даже сочинили псевдоним Хер Стоянов, но его почему-то не одобрили. (Анастасия Воскресенская)

---

По жизни мое резюме с шапкой Sasha Smolyak MD читается в мужском роде. И обращаются ко мне как к мужчине поначалу. А потом — ну уже же позвонили… (Саша Смоляк)

---

В 13 поняла, что хочу в физмат, пришла к директору школы с запросом, на что он мне ответил: «Зачем тебе, твоя основная задача — выйти замуж». До сих пор не могу себе простить, что не подняла на уши родителей и оставила все, как есть. (Anna Hanchar)

---

После защиты диплома дали понять, что не стоит подавать документы в аспирантуру, потому что места заняты мальчиками, которым нельзя в армию. Через три года я поступила в аспирантуру на другом факультете нашего вуза и кардинально поменяла тему. Правда, и ценность первого диплома для науки, в общем, не так и очевидна. (Nataly Tokareva)

---

Не про науку, но про IT. Мой знакомый руководитель IT-компании утверждал, что не бывает хороших программистов-женщин, и вообще они не способны логически рассуждать. На вопрос: «А сколько женщин ты взял на должность разработчика, перед тем как прийти к таким выводам?», он ответил: «Нисколько», — и почему-то разозлился. (Екатерина Шляхова)

---

На банкете после моей защиты член ученого совета поднял тост: «За то, что женщины наконец-то научились разговаривать», — в присутствии моей научной руководительницы, заведующей лаборатории и женщины-главы ученого совета. (Oleksandra Kryshovska)

---

Два года писала диссертацию на кафедре религиоведения, научрук — заведующая кафедрой. До этого красный диплом философского. Два года она меня хвалила, ставила всем в пример… На защите завалила, сказав: «Ну какая ей наука, она же православная, да еще и поэтесса. Вот до нее у нас один мальчик на похожую тему писал, вот это было да, наука”. Я через год познакомилась с этим мальчиком, музыкант и алкоголик, сказал, что работу ту почти полностью завкаф написала за него, а остальное он из инета скачал. (Серафима Сапрыкина)

---

Меня, конечно, зажимали, но не думаю, что это было из-за того, что я женщина. Например, при поступлении в аспирантуру мне «настоятельно рекомендовали» поступать в Академию наук, а не на физтех, где стипендия была в полтора раза выше, мотивируя это тем, что я москвичка, а вот мой коллега нет, ему больше нужно. В принципе, понятно, я согласилась. Я думаю, от меня просто не ожидали чего-то серьезного и плохо реагировали, обнаружив, что я не так просто рядом стою (кстати, этим только соотечественники отличались, в дальних странах меня редко недооценивали). Гораздо больше моя карьера пострадала сначала от того, что я еврейка, а потом оттого, что иностранка. Но и «пострадала» — неправильное слово, она вообще-то процветает, как я и не мечтала. (Anna Guerman)

---

Ни разу не сталкивалась с притеснением по половому признаку. Ни в университете (постоянно ездила по конференциям, побеждала в конкурсах), ни в аспирантуре (хотя в процессе написания диссертации родила двоих детей), ни во время защиты диссертации, ни на банкете по этому случаю, ни в последующей жизни (и преподавательской, и в собственном бизнесе)… (Любовь Федоренкова)

---

Подумала и начала вспоминать. После защиты по рекомендации рецензента подалась на международную конференцию с докладом, и в универе попросили, чтоб статья была не только на мою тему, но и на тему другого аспиранта. Хотя надобности в этом не было для меня никакой. (Рената Троян)

---

Я тогда была на практике в больнице (я медик, тогда училась в мед.институте). И вот вся практика была организована вокруг одного молодого человека, тоже практиканта, моего одногруппника. Меня как будто не было, все было заточено под него. Когда я стала возмущаться, что ему отдали мой шкаф для одежды, мой рабочий стол с компьютером и мою чашку на кухне, мне руководитель практики ответил: «Я понимаю, что это неприятно, но и ты пойми. Ведь он, может быть, будет здесь работать, когда доучится.» А я? Совершенно исключено, что я буду здесь работать? Мне ответили: «А зачем тебе? Ты выйдешь замуж, родишь ребенка». Я аж рот забыла закрыть от удивления. Дело было в Швеции, я не предполагала, что такое вообще возможно. (Katja Stenvall)

---

На младших курсах преподавательница по культурологии заваливала абсолютно всех. Но мальчики получали зачет за то, что помогали парты двигать, а мы пересдавали по пять раз. (Liza Dolzhanskaya)

---

В отдел исследований и разработок пришел новый руководитель, мужчина, и заявил, что забирает все проекты сотрудниц под свое руководство, будет распределять все задания лично, а перед релизом подпишет все только своим именем. Долго не проработал. (Oleksandra Kryshovska)

---

Помню, в лицее меня очень обидела ситуация с оценками. Я училась в физ-мате, и у нас много парней в классе были «олимпиадниками». А я училась просто хорошо, но по каким-то предметам круче. И вот один из этих парней был просто ноль по-английскому, а у меня он свободный. Так вот, ему за год просто нарисовали пятерку, а мне поставили 4 потому, что не нравилась преподавательнице… и это было очень обидно. (Sofiya Levina)

---

На работе выяснилось, что коллеге-мужчине платят больше на аналогичной должности. На мой недоуменный вопрос выдали: «Ну ему же еще семью кормить»! (Anna Antonova)

---

Сложный технический вуз. Я не помню и дня, чтобы меня не ***или: «Ну ты же девочка, тебе борщи варить и рожать, зачем тебе это все?» Коллеги-мужчины до сих пор получают больше. И это айтишечка! (Yaroslava Bagriy)

---

«Ты же девочка, зачем тебе интересоваться международной политикой» (мой папа). (Natalia Marshalkovich)

---

Я вел один проект на стыке исследований и активизма. С академической стороны участвовало трое: женщина с профессорским званием, мужчина с каким-то званием чуть пониже (не очень разбираюсь в деталях табели о рангах в этой стране) и девушка-аспирант. На онлайн-встрече академической команды с участвовавшими в проекте активистами один очень хороший, в общем, активист стал обращаться исключительно к мужчине. Даже отвечая на слова женщины. И даже когда женщина попыталась его осадить, что вообще-то в команде есть еще двое, а руководящая роль — у нее, он все равно не мог какое-то время догнать. Потом понял, конечно… Самое печальное, что проект был напрямую связан с гендерной тематикой и ЛГБТ-вопросами… (Misza Czerniak)

---

Часто сталкиваюсь с дискриминацией по национальному признаку, поэтому, наверное, мизогинию и не замечала. Могу сказать, что в учебных заведениях такого не наблюдала. Единственный случай: преподавательница педагогики на вопрос, как вообще живется педагогам (в том плане, что зарплаты маленькие), сказала, что нужно искать хорошего мужа. Я из семьи бюджетников, мой папа врач, и тогда просто не поверила, что муж может содержать. (Marina Longortova)

---

На третьем году обучения написала курсовик о принципах кубизма в поэзии. Научной литературы на эту тему ни в одной библиотеке не было, пришлось все формулировать самой. Сдала руководителю и забыла. Позже случайно узнала, что мою работу обсуждали в СНО, но меня почему-то не позвали. (Ольга Максимова)

---

Колледж, пансионат. Сижу в перерыве в своей комнате, книжку читаю, погружена в миры Ле Гуин. Мимо проходит менеджер. И выдает спич на тему, что меня ждет впереди муж-дети, мол, расслабляйся. Запнулся, ушел, видимо, мое немое изумление наполнило всю комнату. Тот человек и на встрече выпускников лет через 20 почему-то норовил припомнить меня среди неких бухгалтеров… Лицом, что ли, ему кого напоминала с детства. В учебном рейтинге заведения я тогда в десятке лучших терлась. Что это было, до сих пор хз. (Елена Симульман)

---

Я через два года после школы на улице встретила даму-завуча школы. Ну здравствуйте, как дела, учишься? Учусь. Тю. А замуж не собираешься? А мне 19 лет. Я говорю, зачем? Она — ну, может, ДЕНЕГ БУДЕТ БОЛЬШЕ. История в целом уже поросла быльем, и не живу я там уже, и стаж работы уже вырос, и муж появился в мои 33 года. Но помню эту позицию «руководительницы» средней школы. (Polly Plammer)

---

Когда поступала в аспирантуру в МГУ — поступила на очное (красный диплом, сдала все экзамены) и зав кафедрой меня уговаривала перевестись на заочное — мальчикам же очное нужнее, у них армия. Я рассердилась: учились бы тогда и сдали бы экзамены лучше. Не перевелась, защитилась, стала кандидатом наук, доцент, сейчас докторскую пишу. Большинство «мальчиков», которым предполагалось уступить место, аспирантуру предсказуемо не закончили. (Margarita Zobnina)

---

Не я, но при мне. Хельсинкский университет, конец 90-х. Профессор показывает кафедру гостю. «Это наш молодой ученый, N,» — и указывает на парня. «А это у нас студенты летом подрабатывают,» — и указывает на двух девушек, которые были в такой же должности, как парень, и работали там круглый год уже пару лет. (Vera Izrailit)

---

Известная поговорка: «Женщина-филолог — не филолог. Мужчина-филолог — не мужчина». Идиотизм ситуации в том, что это повторяли на кафедре русского языка, где было 9 женщин (из них 5 профессоров) и 1 мужчина. (Ирина Рогозенко)

---

Мне снизили на балл оценку за вступительный экзамен (устная математика) на ВМиК МГУ, хотя не нашли, к чему придраться. В лицо сказали, что рядом сидящему мальчику нужнее, хотя он и не ответил на половину вопросов. В итоге я чудом прошла, а обладателю пениса это не помогло — вылетел после первой же сессии со свистом. (Irina Nikiforova)

---

Когда много лет назад я поступила на специальность «компьютерная музыка», оказалось, что все мои одногруппники мальчики. Один из них прямо спросил меня, зачем я здесь, объяснил, что это мужская специальность. А мне нужно было поступать на швею. Через пять лет я писала два диплома. Один себе, второй ему — за деньги. Сам он не мог, работал. Сейчас я дружу со всеми одногруппниками-коллегами, кроме него. С ним никто не общается. (Halina Zolotuho)

---

В конном спорте, 1986 год: «Лошади девочкам распределяются по остаточному принципу, вам рожать скоро, родите и уйдете, нам мальчики нужны». При живой Е.В.Петушковой, ЧМ по выездке! И в 12 лет слушать речи про родительство мне было непонятно. (Marina Knyagnitskaya)

---

Принесла скицу дизайна рекламы начальнице на подтверждение. Она: «Что ты мне за ужас принесла — переделай!» Я: «Это не мое, меня тот парень-график попросил». Начальница: «А, ок! Хорошо». И поставила подпись. (Мари Рон)

---

На лекциях по психологии труда лектор, заслуженный уважаемый психолог, психотерапевт, говорил, что женщины не могут быть руководителями. Ну вот невозможно это, совсем. Я очень не хотела писать диплом у него после этого. Повезло — писала у заведующей кафедрой, его руководительницы. Отличная дама и профессионал. Диплом с отличием. (Ирина Лунева)

---

Ну это было не прям научное достижение мое, но мой творческий труд, статья. Проходила я практику в Минфине в начале 90-х. И участвовали мы как организаторы и переводчики в одном международном событии. И зам начальника департамента, который впоследствии стал начальником и вообще в данном направлении первой фигурой, попросил меня статью написать о событии. Я написала и увидела ее на следующий день в «Финансовой газете» за подписью этого товарища. Там не было изменено ни одного слова. Это мне лестно, конечно, что меня без редактуры «Финансовая газета» издала. Однако ж статью мою он украл. А у моей подруги еще и словарь украл толковый англо-русский. (Ольга Чиж)

---

В бытность свою научным сотрудником Музеев Московского Кремля делала описание иконы Богоматерь Печерская-Свенская XVI века для каталога икон Успенского собора. В библиографии упомянула первое монографическое исследование этой иконы, свою статью. Когда получила том, то обнаружила, что под описанием рядом с моим стоит имя второго человека, не имеющего ни малейшего отношения к этой работе. А из списка литературы исключена ссылка на мою статью, которая вышла за несколько лет до того, как увидел свет каталог. Редактор тома призналась, что научный редактор и куратор издания попросила убрать упоминание о моем исследовании и вставить имя второго автора. (Marina Zaigraykina)

---

Когда у меня были экзамены, выпускные из лицея и по совместительству вступительные в универ, мне учительница по математике на экзамене сказала,что я распутная девка, мешаю Сашеньке поступать в университет. К слову, Сашенька донимал меня, чтоб я ему решила его уравнения, и не отставал. Сашенька поступил, а я после таких слов в стрессе нет. (Natalya Zakhvatkina)

---

Мне было сложно найти научного руководителя для поступления в аспирантуру сразу после окончания университета. Так и говорили: ты молодая, начнешь работу писать, потом замуж выйдешь, рожать пойдешь, растянешь защиту на долгие годы… Защитилась я сразу через три года (одновременно с тем, как закончила очную аспирантуру). Потом была другая история, что такая молодая девочка и дали кандидата наук. (Inna Furman)

---

Мне по физике не ставили 5. Потому что есть Алеша. Но мы с подружкой устроили ей адок своим поведением (поспорили, кого чаще будут выгонять), а с другой стороны, у меня были идеальные работы и там не за что было снижать оценку. Ну и еще из-за одного мальчика-отличника, который у меня списывал биологию (но, конечно же, такого не могло быть. Он умный мальчик), мне не дали медаль. (Katerina Solovyeva)

---

У меня научный руководитель сначала годами отказывался печатать мою диссертацию, и даже над ней работать (постоянно увеличивал сложность проекта), а потом жизнерадостно все напечатал с каким-то другим человеком. После того, как я пошла выяснять отношения, он подменил мой контракт с года, как я подписала, на четыре месяца. Статья получилась одна из самых цитируемых из всего, что он когда-либо напечатал. На вопрос, а почему он не давал мне закончить проект, он ответил: «He is an ambitious guy with a family, he deserves his own first rate publication». (Maryana Breitman)

---

Принимала участие в большом благотворительном проекте, урегулировала и подписала пакет документов. Мужчина, который руководил проектом, прилюдно ходил павлином, о моем участии сказал: «Ну, вот еще она свою подпись поставила». Я встала со стула (дело было в ресторане), прошла очень близко мимо него, задела бедром, вежливо извинилась, сославшись на его неприметность, и медленно прошла вглубь зала к туалету. Это была одновременно месть, презрение и сатисфакция, потому что солидная публика обомлела от всей этой картины. Что на меня нашло, сложно сказать, в целом я воспитана в парадигме «хорошей девочки», но жить в ней для меня неестественно. (Iuliia Zharikova)

---

Преподаватель на наш с однокурсницей вопрос, что нужно для успешной карьеры, ответил: «Сменить пол». (Aygul Leela Murtazina)

---

Когда я поступила в аспирантуру, пожилой профессор спросил у меня, не собираюсь ли я замуж. А так я в принципе считаю себя неудачницей — взяла немейнстримные темы по философии, поддержки с ними поначалу было мало. Как-то на конференции, когда я сравнивала двух философов из разных традиций, парень-аспирант (а я уже преподка) начал на меня нападать, почему я сравниваю несравнимое. После конференции — больше: к нему присоединились два преподавателя и начали говорить, что так исследовать нельзя. Я бежала оттуда в ужасе (и меня еще мурыжили какое-то время до того, как сбежать). Еще я заметила, что парням младше меня быстрее давали должности (даже просто бюрократические — ст. преп., доцент). И, конечно, начальниками предпочитают ставить парней. Еще я заметила, что независимые проекты делать нехорошо: нужно обязательно разрабатывать какую-то мейнстримную, чью-то тему. Заверенную начальством. Не знаю, связано ли это с практиками росс.академии или же это гендерное в существенной части. Но, поскольку я всегда разрабатывала свои темы (совместно с коллегами), и отношение к ним было странное, то так и осталась неудачницей. (Tatiana Levina)

---

Научных достижений нет, но несколько раз крали темы или лезли в соавторы, вписав в мою статью пустой абзац без разрешения. Во всех случаях крутые российские издания. (Юлия Петровская)

---

Давайте я вам про английские университеты расскажу. Если очень грубо, то соотношение женщин и мужчин на бакалавриате примерно 60:40, то есть женщин чуть больше. На значимых позициях (профессор, декан) соотношение мужчин и женщин примерно 85:15. Теоретически говорят о программах продвижения женщин. Фактически при выборе женщина с опытом 15 лет, публикациями и опытом преподавания от выпускников школ до СЕО МВА проигрывает белому мальчику 27 лет, который еще не покидал стен университета, но «перспективен» по разным причинам. Очень, очень много женщин, защитивших докторские, уходят «на административную работу» в надежде, что что-то подвернется со временем (нет). Я после двух лет краткосрочных контрактов забила и работаю с российскими университетами. Ну и свой образовательный проект начала. И свою конференцию. Ибо нефиг. (Natasha Mosunova)

---

Не могу сказать, что прямо недооценили, но из-за того, что петербургский Финэк 20 лет не отправлял тексты диссертаций в РНБ — и мою тоже, соответственно, — научный мир все эти 20 лет не знал о моем диссертационном исследовании и на меня не ссылались. В то время как на моих коллег, с кем мы вместе работали, ссылались вовсю по моей же теме. (Ирина Чеховских)

---

У коллеги (мужчины) была проблема с компьютером. Я высказала предположение насчет того, «где подкрутить». Меня «не услышали». Через полсекунды другой коллега (молодой парень) повторяет мои слова, как свою идею, и все: «А, точно! Правильно!» Я с трудом удержалась, чтобы их всех толпой найух не послать. (Gloria Cecchi)

---

Мне приезжий профессор на семинаре по тензорам сказал: «Для женщины вы задаете удивительно глубокие вопросы», — он имел в виду комплимент. Глава курса публично заявил, что «у них есть сомнения, включать ли меня в группу обмена, потому что у меня ребенок», — то, что я не брала академ и имела одни пятерки в дипломе, не считалось, но то-то они обрадовались, когда половина приехавших студентов не говорила по-русски, а свободный английский (и умение водить экскурсии по Москве) были только у меня. Можно продолжать — но стоит ли? (Inna Kuznetsova)

---

Сначала мне очень долго не давали возможности двигаться в том направлении диссертации, которое меня интересовало. При этом я уже работала преподавателем, но считалась «девочкой, на которой можно пахать». Мои статьи серьезно никто не воспринимал, в то, что я смогу защититься, не верил. Потом все же я нашла возможность подготовить и защитить работу в другом совете. Но научрук и консультант все время как бы присваивали себе мои достижения, обесценивали работу. В итоге как-то защитилась. Хотя со мной в один день поставили очень странного и «блатного» товарища на защиту, и никто не скрывал, что мной его так прикрывают. Диссер его был уровня среднего диплома специалиста. Только после этого ко мне стали относиться хоть немного серьезнее и называть по имени и отчеству, но, если честно, я до сих пор (прошло 7 лет) не чувствую, что относятся как к равной. Ну а то, что мои научные идеи быстро разошлись по всему факультету и никто даже особо не парился упоминать меня, уже классика. (Ольга Пичугина)

---

Меня как раз однажды грабанул на предмет одного моего открытия весьма маститый британский коллега-аксакал (вьются кудри, вьются кудри), а защитил, обнародовав мое авторство, как раз американский мой научрук, не менее маститый и того же пола. Но он-то (научник мой) вообще уникальный человек (был, увы…). На конфах иногда пытались заткнуть, но я бы списывала это на характер лично затыкающего. А вот именно что русский (тартусско-иерусалимский) старший и очень маститый один мэтр, выслушав про мои идеи в доме пригласившей нас обеих подруги (гениальной, кстати), по моем уходе сказал, что все, что я говорю, ерунда, а важно, мол, вот что — и повторил дословно мои тезисы. В заключение этого потрясающего «отзыва» он заметил: «И вообще я не понимаю, зачем ей это нужно, ведь у нее уже есть двое детей»! Забегая вперед из прошлого, скажу, что я потом еще третьего родила. (Olga Meerson)

---

Я писала диплом, и у меня был научный руководитель, который уже занимался некой задачей, и уравнения были уже у них написаны, а я их загнала в программу
и обсчитывала, гоняла машину PDP по трехмерному спектру параметров в поиске бифуркаций, откуда система самоорганизовалась бы слегка. Выносила огромные простыни распечаток и изучала, найдется ли что интересное. В результате собственно перехода не обнаружилось, но была неплохая петля, о которой я и сообщила, и с благословения шефа написала заметку, которую шеф опубликовал вместе со мной в препринтах института. А в аспирантуру, мне сказал, зачем вам идти, вообще жизнь тогда была на грани выживания во многих смыслах. А через какое то время я увидела статью в приличном журнале за подписью шефа. Статья повторяла мою заметку — только без моей фамилии. Чуть-чуть я утешилась, когда лет через двадцать, наверно, уже сменив профессию, я в качестве филолога участвовала в Рождественских чтениях, и внезапно столкнулась там с бывшим шефом и даже послушала его доклад, где из трех заявленных достижений одно было — та моя давняя петля. Утешилась — в том смысле, что к тому времени я уже кое-что сделала в других областях, а то, давнее… многое тогда не сложилось, и наука тоже. (Tatiana Bonch)

---

Меня попросили пойти соискателем, чтобы на единственное место в очную аспирантуру можно было взять моего однокурсника, потому что иначе его могут забрать в армию. Надо ли говорить, что в конечном итоге из нас двоих диссертацию защитила только я? (Nadia Starodoubtseva)

---

Мои научные результаты у меня просто крали мои научные руководители и вставляли в свои докторские. Но на идеи дефицита у меня не было, и я научилась их капитализировать самостоятельно. (Марина Вишнякова)

---

Преподаватель универа по одной из универсальных юридических дисциплин (полкурса М, полкурса Ж, давно уже негендерная профессия ни разу) примерно раз в месяц выдавал текст, обращенный к студенткам: «Ну конечно, вам это все знать ни к чему, какие из вас юристы, вы же замуж выйдете», — все молча фигели, списывая на старческий маразм (дело было в начале двухтысячных). (Анна Мазухина)

---

На первом курсе петербургского Финэка доцент по информатике, отставной офицер из морфлота, на первой же лекции ничтоже сумняшеся заявил:
— Не бывает женщин в профессиях двух видов: каратистов и экономистов.
А потом, в конце семестра, на зачете заявил мне и моей подружке:
— Вы на этом курсе самые красивые, вот и пойдете в одной упряжке.
Типа зачет он ставит нам просто так, а вот на экзамене спросит по полной. И предупредил, что сдавать мы будем долго. Так и вышло: обе пошли на допсу (я — с отличной зачеткой). (Ирина Чеховских)

---

Короткая простая история: на лекции по линейной алгебре на первом курсе лектор выдает некую теорему и спрашивает зал — и кто может ее доказать? Все молчат. Он начинает издеваться, какие вы тут умные собрались, а простую теорему доказать не можете. Я встаю и доказываю — теорема, правда, была простая, и в нашей школе мы ее проходили, да и вообще линейную алгебру давали в итоге лучше, чем в институте. Не проблема, просят — доказываю. Возмутилась я потом, когда мне пересказали, что этот лектор и на другом факультете эту теорему спросил, а когда там никто не ответил, устыдил их: ну что же вы, а на том факультете ДАЖЕ девушка доказала. (Tatiana Bonch)

---

Отказали в приеме в аспирантуру. «Женщин не берем». (Наталья Резанова)

---

1984 год, я поступала в Институт стран Азии и Африки. Мне ставят 4 по английскому, иду на апелляцию, мне говорят — девочкам 5 по языку не ставят. (Марина Крученова)

---

1998 год, Тбилиси. Защитила первую и, видимо, последнюю диссертацию в Грузии по Бродскому. Русские филологи-профессора не давали ее защитить, будучи незнакомы не только с Бродским, но и с новейшими достижениями научной и псевдонаучной мысли. С Бродским к тому времени было уже все хорошо, он умер, и как-то те, кто в теме, слегка знали, что он великий поэт и все такое. Но того не ведали в гос. университетах русские филологи, люди-профессора. В лучшем случае хорошие люди-профессора, царствие им небесное, просили у меня для начала стихов десять почитать его. В худшем величие оспаривалось (не испарялось) даже на защите сталинистами-чекистами-антисемитами, говорившими на лекциях о длине юбок и витамине «х» для девочек. Но до нее еще надо было дожить. Первая апробация диссертации на кафедре лингвистики (упрекавшей в обилии литературоведения и «нездешних» слов, и, о ужас, философии), не прошла по следующей причине. У ИБ в эссе «Об одном стихотворении» мысль есть, что «поэзия занимается разработкой воспоследовавшего за Начальным словом эха». Вот и написала на свою витающую голову: «Поэтическое движение Бродского — от эго к эху». Рецензент, прочитавшая последнюю книжку году эдак в 1970-м, в языкознании познавшая толк, сердито декламировала: «В диссертации Кулишовой написано, что русское слово «эхо» произошло из латинского слова «эго», а я смотрела в Этимологическом словаре Фасмера, этого нет». Дальше началось: «А я говорю: «Весна!» — говорю», а мне говорят: «Ну и что же!» Завкафедрой кулаком стучала по столу: «Будьте как все», — почти визжала она. «Будькаквсе» — отзывалось еще долгим эхом на любой работе в любой организации, редакции, в любом коллективе, в религиозном окружении, независимо, иудейское или православное, «будькаквсе» витало знаком великого загадочного пелевинско-сорокинского корпоратива. У меня не получилось. Тогда после заседания кафедры, отменившего на полгода апробацию, многие люди-профессора выходили, слегка смущаясь, отводили глаза, или подходили с какими-то фразами и извинительной интонацией. В общем, смешная пародия на советские суды (думалось мне во время кафедральной экзекуции, когда я стояла, а вокруг все по очереди или настаивали, или молчали), постсоветская карикатура. Постмодернизм начинался… Несколько прекрасных людей-профессоров остались в памяти. Одна из них — руководитель моей диссертации, напоминавшая выпускницу Института благородных девиц. Научила не уходить в абстракцию и каждому доводу приводить пример. Про другую ходили легенды, оказывавшиеся правдой. Она была настолько маленького роста, что если устремиться вперед, не глядя перед собой, ее можно было не заметить. И при всем этом — самый строгий лектор филфака. Об ее отце, швейцарском немце, прошедшем сталинские лагеря, писал Лев Копелев, мать — грузинка. История рождения ее самой невероятна. Курс Булата Окуджавы — ее первые студенты. Я с ней спорила по всяким разным научным вопросам и с увлечением писала курсовые. Она на кафедре тогда сказала, что такой прекрасной диссертации ни разу за все годы ее преподавания в университете не читала и т. д. Чесслово, это не так, я ж понимаю, что значит защищаться по Бродскому здесь, вдалеке от науки в тех самых 90-х. Она отдельно от всех меня наставляла: надень длинную юбку, забери волосы, не поднимай глаза и не возражай им. Она очень хотела, чтобы все прошло удачно и знала, как надо вести себя, чтобы защита прошла благополучно. О-о-о, эта длинная юбка, опущенные глаза, спрятанные волосы — сплошное православие, монастырское православие, я видела эту тьму против света. «Будькаквсе» — отдыхает. Ни с юбкой, ни с волосами, ни с глазами в полу у меня тоже не получилось. Накануне дня защиты какие-то вандалы порезвились на одном из еврейских кладбищ. Были это хулиганы или целенаправленно, не знаю, но на защиту пришел наш друг, академик-востоковед, потрясающий, необычайная личность, любимый человек Шура Гвахария. Его родителей расстреляли во время большого террора, его отец — в списке «Мемориала». Шура привел с собой журналистов, выступил с речью о Бродском, о еврейской девочке, поэте (ну не мальчик же я), защищающейся, пока там разгромили еврейское кладбище, в общем, наука и ненаука, как обычно у нас тут, шли рядом.
Защита диссертации проходила в историческом первом корпусе Тбилисского государственного университета им. И.Джавахишвили. И самый смех в том, что смысла у этой защиты — на коммент. (Inna Kulishova)

---

Мне сказали, что место в аспирантуре лучше мальчику отдадут, потому что ему ж в армию придется, а я перебьюсь. Правда, я поздно спохватилась и действительно мест уже почти не оставалось, но аргумент впечатлил. Через пару месяцев звонили и приглашали все же к ним, но я к тому времени нашла работу в другом городе, да и вообще как-то разочаровалась.
Гениальнейшая наша учительница математики все два года, что я у нее училась (8 и 9 класс), ни во что не ставила девочек в принципе. Было неприятно (тупили-то мы все одинаково, кроме отдельных звезд, мальчиков, конечно), наверняка как-то подкосило мою уверенность в себе, но дала она мне все равно неоценимо много. Смешанные чувства, короче. (Ольга Збинякова)

---

В институте преподавательНИЦА начертательной геометрии парням ставила тройки, даже если они не могли ни задачу решить, ни слова по теории сказать. Девочкам на тройку надо было решить все задачи из билета, ответить теоретический вопрос, ну и по мелочи еще несколько дополнительных задач решить и на вопросы ответить. Без аргументации. Четверки получали только парни, если хоть что-то знали. (Бася Бородулина)

---

На каком-то детском празднике в школе у ребенка девочка выиграла у всего класса в конкурсе, где требовалась физическая сила. Ведущая (!) сопроводила это следующим образом: «Девочки, конечно, не должны быть сильнее мальчиков, но давайте похлопаем Вике». (Sonia Minina)

---

У меня очень много разных историй. Одна из них — это когда один старенький и очень известный ревматолог мирового масштаба, который выставлял себя моим ментором, украл всю мою статью, которую я написала и послала ему почитать и подсказать мне, в какой журнал ее отослать на публикацию. Произошло то, что он отдал мою статью своим студентам немного переписать, чтобы явное плагиатство не было замечено, и опубликовал ее БЕЗ моего ведома и имени в том же журнале, куда он мне рекомендовал послать мою статью. Мои попытки объяснить журналу, что произошло, были, конечно, безрезультатными, так как он был известный редактор того журнала. С тех пор никому не даю читать неопубликованные статьи. (Lana BK)

---

Не наука, но обучение искусству. Ровно этот текст, «зачем вам это надо, вы замуж выйдете, а мальчику армия грозит» на приемных экзаменах. Трижды. (Lioubov Hana-Liebe Mingazitinova)

---

Я тут просто дословно процитирую, что нам в университете преподаватель психологии на одной из пар говорил (к счастью, записала): «Почему женщина летает на метле?! Потому что она — ДУРА! И не понимает, что можно держаться в воздухе одной силой мысли. Вот так женщину напугаешь, она раз! — и в воздух. И сразу хватается за то, что у нее всегда под рукой. А что у женщины всегда под рукой? Правильно, метла. Потому и летает на метле. Потому что дура». (Darina Sunstream)

---

Было дело, правда, в пятом классе. Играли в школе » Звездный час», задания по литературе, биологии, логике. Я вышла с мальчиком в финал. Финальные задания решила очень быстро и говорю: » Я готова!»
Учительница русского языка, ведущая конкурса, говорит мне: «Давай немного подождем, может, N тоже решит». Я офигела тогда. Повисла тишина, мальчик решить не смог. Меня объявили победительницей, очень нехотя. (Olena Lys)

---

Меня с детства бомбит от того, что мальчикам нужнее и больше всего можно, они ж мальчики, а ты терпи. Но еще сильнее бомбит от того, что кто-то лучше знает, как мне моей жизнью распоряжаться, и пытается выдать меня взамуж, не принимая на работу, потому что выйду замуж и рожу. Але, я только вуз закончила! У меня вся жизнь впереди и совершенно другие на нее планы! (Irusja Gia)

---

В старших классах школы выиграла со своим проектом какой-то конкурс по истории, победители должны были поехать в Петербург. На собрании выигравших в областном министерстве образования нам объявили, что из 6 финалистов нужно 4, и что в группе мало мальчиков, так что меня и еще одну девочку не взяли. Обидно было. А сейчас я пишу диссер по истории в университете Нью-Йорка. (Olga Kartashova)

---

В работе, которая была на 100% придумана и сделана мной (не очень большая, но полностью моя) поставили неожиданно, прямо перед подачей в журнал, первым автором другого человека. Оказалось, шеф с ними хотел сотрудничать, человек был студент, а я лаборантка. Шеф мне сказал: «Зачем тебе статья, а студенту нужнее, он без нее не защитится». Я добивалась, чтобы поставили меня первым автором, но согласилась на звездочку (equal contribution, хотя в статье не было ни одного их результата). Когда статья вышла, я стояла вторым автором, хоть и со звездочкой. Из этой лабы я сразу ушла, но осадочек остался. Но мне не кажется, что это сексизм. Такие истории есть в науке у всех, и у мужчин, и женщин. (Olka Polka)

---

Преподаватель украл мой учебный сценарий и из него сняли жуткую херню. Я потом пишу ему: как же так? А мне в ответ: «Даже Цекало ворует!» (Metyolka Kris)

---

Когда я была аспиранткой, мои коллеги-мужчины были очень недовольны темами моих исследований: «Ты женщина — какой Гегель!», «У тебя фиксация на Гегеле — не женское это дело», а когда тема моей диссертации стала «Когнитивная роль любви в эстетике» (Гегель будет второй книгой), то один из этих мужчин радостно посмеялся: «Теперь все стало на свои места — занимайся философией любви, это женственнее»! Хотя и в моих исследованиях по философии любви не меньше Гегеля, Канта, Спинозы, Лейбница и всех тех мыслителей, которыми как женщине мне почему-то неуместно заниматься… Кстати, еще в детстве (я узнала недавно), мой дядя, который мучал меня задачами по математике и я все решала, говорил жене, что «девочке с мужскими мозгами трудно будет в жизни»… (Victoria Juharyan)

---

Достижения если и замалчивали, то по другим причинам; но вот второй вопрос, который мне задали на собеседовании в Эрмитаже, — это когда я собираюсь уходить в декрет. Мне было 22 года, я только-только закончила университет и я как-то об этом даже и не думала в принципе, куда уж там ответить на вопрос «когда». Ну и потом прямым текстом мне говорили, что хотели на эту должность мальчика, конечно, но вот беда — мальчик узнал сумму зарплаты и отказался. Работа, надо сказать, никак не была связана с гендером, а исключительно со знанием средневекового искусства и немецкого языка. Но мальчик-то всегда лучше, конечно. (Olga Karaskova)

---

Мне на предзащите докторской председатель диссовета заявила, что я клоун. Просто и со вкусом. (Роксана Комарова)

---

У меня был однокурсник в магистратуре, который на одном из занятий заявил, что женщины не могут заниматься наукой (его я, впрочем, потом нигде в науке не видела). Но в целом еще с бакалавриата все вокруг знали, что я феминистка, и, подозреваю, побаивались лишний раз что-то такое при мне озвучивать. Хотя руководствоваться могли какими угодно представлениями, конечно. Куда сложнее мне было с тем, что я занимаюсь гендерными исследованиями: многие историки совсем не стеснялись высказывать свое мнение о них и зарубать какие-то инициативы. Например, электив по гендеру в гуманитарных науках, который мы с коллегами хотели сделать в Вышке. А в вышкинской аспирантуре вообще без моего ведома попытались поменять мне тему, убрав оттуда «гендер», а когда мы с научником возмутились, то созвали академический совет, на котором мы час обсуждали, термин ли «гендер», и еще какие-то знаки препинания и формулировки. Примерно так! (Элла Россман)

---

Аспиранткой искала работу. Мне сказали: нет, на этой кафедре только мальчик нужен. Я тогда только посмеялась. Уволили «из-за реорганизации школы», дали телефон другого универа — набирают преподов. Мне так и не позвонили. Коллеги сказали, что там «набирали мужчин». В целом, в российской (?) науке нужно быть лояльным ученым, чтобы преуспеть. Нужно заниматься темами, которые поддерживаются администрацией. Мне же на любые мои темы говорили: «Что это за фигня»? Что по метафизике, что по философии кино. И коллегам тоже: «Зачем вы занимаетесь такой-то темой?» Про гендерные исследования вообще промолчу. Нельзя же философу такой темой заниматься! (Tatiana Levina)

---

В универе препод по теории вероятностей говорил, что точными науками занимаются только «вырожденные женщины». Удивительно, что при этом преподы по высшей математике и физике у нас были женщины. Преподша по истории как-то сказала, что может поставить ограниченное число пятерок и поставит их хорошим мальчикам, так как им нужна стипендия! А блять девочкам стипендия нафиг не упала, видимо. (Елизавета Осипенко)

---

Не совсем про научный результат, про путь в науку. Меня изначально с красным дипломом и вступительными пятерками хотели в платную аспирантуру определить, вместо меня мальчика с синим и так себе научным заделом — ему же в армию! Но повезло — мальчик стал жертвой административных терок и меня как отличницу взяли в бесплатную. Мальчик получил отсрочку и работу завалил. Я родила, работала и защитилась. Спасибо моей суперкрутой руководительнице, свекрови и мужу за помощь. Если бы они считали, что мое место на кухне, я бы умерла под потоком домашних дел. Руководительница сама родила после первого курса погодок и всячески помогала — проверяла, подсказывала и т.п. Свекровь за меня бегала с бумажками, муж после моих ночных бдений за компом вез дочь в садик, пока я спала пару часов до работы. Провалившийся мальчик, кажется, даже на кафедре не работал. (Елена Платонова)

---

Мне в целом повезло, меня заметили еще на втором курсе, и завкафедрой, нынешний директор нашего Института (т.е. декан), мне давал карт-бланш и всячески стимулировал развиваться. Коллеги в целом тоже поддерживали. Но было три случая, которые не дают мне покоя. Первый: 2013 год, я делаю доклад на конвенте Итальянской ассоциации политической науки о сходствах медиатизации политики в России и Италии, и меня размазывает дискуссантка Донателла Кампус: типа Россию и Италию нельзя сравнивать, Италия — демократия, Россия — нет. И точка. То есть дискриминация, но по политическим, а не гендерным мотивам. Второй: я придумала научное направление — визуальную медиа-антропологию, обсуждала с замом, а он потом взял и опубликовал статью об этом без моей фамилии. С аргументацией «ну тебе же уже не надо» (я ушла на другую кафедру тогда). А вот третий был реально шовинистический, но не совсем в науке. Мы готовились открыть магистратуру двух дипломов со Свободным университетом Берлина, работали над договором между вузами. В рабочей группе — четверо мужчин и я. Я на этапе подготовки сделала драфт 14 страниц мелким бесом, все прописала. Это было выброшено буквально в мусорку прямо при мне. Договор занял 2 (две) страницы и не содержал вообще ничего путного, как я ни билась. И они надо мной все четверо, включая немца, в открытую подсмеивались и подшучивали, как над дурой, все время. А потом мы начали набирать студентов и преподавать, и открылась гора косяков! Пришлось готовить кучу допсоглашений к договору — ровно по тем самым вопросам, из мусорки. Я, которая хотела заставить вузы взять на себя хоть какую-то ответственность, настолько была функционерам поперек горла, что меня, руководителя самой успешной русско-немецкой магистратуры, даже не позвали выступить на мероприятии для руководителей совместных проектов. С тех пор я дала себе зарок с хамами не работать ни ради чего. Ну и еще — коллеги-мужчины в статусе профессора дважды беззастенчиво крали мои статьи. Просто републиковали под своей фамилией, хотя мои работы в сети в открытом доступе. Ни одному из них я не решилась сказать в лицо хотя бы «так нельзя». (Светлана Бодрунова)

---

Меня не взяли в аспирантуру провинциального университета, а взяли мальчика. В аспирантуру Сорбонны меня несколько лет спустя взяли без вопросов. (Nadya Norm)

---

Работала в авторской группе над одним сериалом. Руководил мужик-графоман без фильмографии. Мои идеи выдавал за свои. И начальство его слушало. (Жанар Кусаинова)

---

Однажды на районной олимпиаде по литературе мне дали второе место, а первое отдали мальчику. Сказали, что хоть мое сочинение и было лучшим, но каждый год у них побеждают девочки, вот они и решили в этом году разбавить мальчиком. Сами все были женщины. (Good Natasha)

---

Я даже ушла из науки. В некоторых геологических специальностях царит махровый шовинизм, и если ты симпатичная блондинка на каблуках, то к тебе в лучшем случае будут относиться как к «говорящим сиськам». Сейчас ситуация потихоньку меняется, но время уже упущено. (Дарья Макарова)

---

1. Мой научрук не читал мою диссертацию. Ее читали другие члены кафедры и мои рецензенты, спасибо им всем, говорили, что почти уровень докторской. Принесла однажды на кафедру печенье, которое сама сделала (очень редко этим занимаюсь), научрук сказал: «Может, вот ваше настоящее призвание, печенье печь».
2. На одной конференции «известный московский философ» прямо посреди моего выступления хмыкнул громко и возразил. Такого отношения на других докладах никогда не видела. Пришлось прервать доклад и вступить в полемику, и только после этого «мэтр» не удовлетворился ответом и не дал мне, девчонке, продолжать доклад.
3. На статью моей коллеги навесили трех «уважаемых» соавторов, которые вообще не имели отношения к статье, т.к. они вообще не исследователи, а чиновники. (Anastasia Smolina)

---

На кафедре станкостроения в Политехе. Женщин не держали. Только жена будущего завкафедрой, остальных выживали напрямую. (Екатерина Овчарова)

---

Однажды я приехала в один институт в Питере, чтобы проводить семинар-лекцию по ознакомлению инженеров с аналогом прибора, который им необходимо было впоследствии создать. Поднимаюсь я в лифте на нужный этаж, заходит мужчина и кокетливо так говорит: «О, вы тоже на «московский» семинар?» А я ему и отвечаю: «Ну, я его вообще-то буду проводить». Он заржал. Это был первый и последний такой случай, правда. Надо отметить, что во время семинара конкретно этот инженер помалкивал, а все остальные (90% мужчин) тоже не проявляли никакого скепсиса, а задавали нормальные вопросы, потом благодарили и в последующие мои приезды нормально уже общались. Но встречают у нас по одежке, да. (Vera guseniza)

---

Мне даже нормального базового образования не дали получить для науки. Тыждевачка, зачем тебе математика, женихов искать? Мне на тот момент лет 10-11 было. Какие женихи? Потом с аспирантурой провал. Никчемный биодонор моего ребенка не брал на себя свою часть репродуктивного труда. Я магистратуру закончила, а на аспирантуру с маленьким ребенком фактически одна и с необходимостью зарабатывать уже все. (Gala Simonova)

---

Мне не разрешили родители поступать на мехмат, потому что «женщина-математик — это не женщина». Так что я теперь переводчик. По основной специализации — технический, хоть так отчасти закрыла гештальт. За столько лет могла, конечно, переучиться, но будучи уже кандидатом наук, не решилась вот так взять и все начать с нуля в совершенно другой области. (Елена Гаврилова)

---

Много-много лет назад мой сын Никита закончил Корнелльский университет with distinction in all subjects и со специализацией в Computer Science. В поисках работы он стал рассылать резюме по разным местам. И очень удивлялся тому, что на его запросы косяком шли сплошные отказы. Причем из мест, где срочно требовались люди именно с его профильной специализацией. Некоторые отказы прилетали с такой скоростью, что заставляли усомниться в том, что отвечавшие хотя бы заглядывали в резюме… И тогда мне, увы, пришлось ему объяснять… В Соединенных Штатах (и, видимо, вообще в англоязычном мире) Nikita — стопроцентно женское имя. При этом процентов на восемьдесят — так уж исторически сложилось — это имя темнокожей женщины. Конечно, если бы я знал, как сложится судьба моего сына, я бы ни за что не назвал его в свое время Никитой. Но кто ж знал?.. Единственное, что я мог ему теперь посоветовать, это подписываться неофициальным именем: Nick. И, представьте, это немедленно сработало!.. Зато мой сын в самом начале карьеры узнал, что означает — даже в высокоразвитом обществе, добившемся немалых успехов в борьбе за гендерное равноправие, — быть женщиной, занимающейся Computer Science. (Oleg Proskurin)

---

Не занималась наукой, но наблюдала, как в моем университете целенаправленно не брали девушек в аспирантуру на кафедру зоологии. На ботанику — еще можно, там было много женщин. А на зоологию — никак. Возглавлял кафедру мужик-шовинист, который в принципе считал студентов ничтожествами. А девушек — еще и наглыми ничтожествами, которые подменяют наукой и полевой работой свое «истинное предназначение». Шовинист был член РАН, академик и все такое прочее. (Маша Пушкина)

---

Мою недописанную кандидатскую очень оценили — ее концепция легла в основу докторской другой подопечной моего научного руководителя. Собственно, после этого и осталась недописанной. (Феодора Краминова)

---

Сестра — доцент в Политехе. Молодой ученый. Занимается металлургией. Весь ее путь: «Зачем вам это? Мальчикам нужнее». (Александра Иванова)

---

Не про науку, но про «женские» и «мужские» профессии. Когда я готовилась к поступлению на психфак, на курсах открыто заявили, что у мужчин есть бонус, им накинут балл за гендер. При поступлении на бюджет. Причем все взрослые, не из-за армии. А из-за того, что «в психологии маловато мужчин». Получается, что у мужчин есть преференции не только в «мужских» профессиях, но и в «женских», то есть везде. Попробуйте теперь представить, что девушке завышают баллы на мехмат, потому что там «девушек маловато». (Маша Пушкина)

---

Двоюродная сестра в середине 90-х пыталась поступить в колледж на зубного техника. Готовилась. Усердно резала по гипсу. Общеобразовательные дисциплины были на хорошем уровне. В колледже сразу сказали — ну, вы можете попробовать, но мы предпочитаем брать мальчиков. В итоге экзамены сдала очень хорошо, зуб из гипса вырезала почти идеально (педагог подтвердила). Но… мальчики важнее. Не взяли ее. А потом вот эти «мальчики» ваяют зубы всем нам. (Юлия Сегаль)

---

Мне все годы учебы на химфаке говорили, что я не подхожу для науки — внешне. И что в Штаты в аспирантуру я приехала замуж выходить, а не науку двигать. (Anna Altshuller)

---

35 лет назад меня не брали в аспирантуру прямым текстом: вы замужем, а у нас много талантливых парней. Пришлось потратить семь лет вместо трех, чтобы сделать диссертацию. Теперь я дфмн, а эти таланты спились или ушли из науки. (Olga Kho)

---

Я всегда очень хорошо успевала в биологии, она была мне интересна, ездила на все олимпиады. В 10 классе перешла в новую школу и не понравилась новой учительнице биологии. Зато мой друг, тоже любивший этот предмет, понравился. Выходило так: мне за мои ответы и контрольные 3/4, а Сереженьке 5. А потом мы с ним вместе поехали на олимпиаду по биологии и на пробник ЕГЭ. И я написала лучше и то, и то. У нее мнение чуть поменялось, конечно, но два года мне было очень обидно каждый урок. (Viktoriya Kazantseva)

---

Из более ранних времен (50-60 годы), в нашем Политехническом институте долгие годы работал один преподаватель (не помню, профессор или доцент), о котором в студенческой среде ходили невеселые анекдоты. Он славился неистребимым хамством по отношению к студенткам. Так, например, принимая экзамен по своему предмету и выслушав ответ, он мог дословно сказать следующее: «Ду-ура! Замуж тебе пора!» И очень был горд собой.
При этом он продолжал работать, никто его не мог/не хотел приструнить. (Olga Kiseleva)

---

Однажды на работе я с коллегой нанимала аналитика в мою команду. Коллега — мужчина, лидер компетенции, помогал мне отобрать кандидата по хард скиллам. На собеседования приходили парни и просили зарплату существенно выше моей, на что я посетовала коллеге и получила ответ: «Ну, Люба, ему еще семью содержать надо, а у тебя муж есть». (Любовь Кондрашева)

---

Я едва ли могу себя назвать великой ученой, но кандидатскую диссертацию защитила, чтобы все же закрыть гештальт, потому что вписаться в это дело было исключительно моим решением. В целом что могу сказать… Были у меня поначалу мысли остаться в науке. Я рассчитывала, что научрук даст мне нормальную ставку на кафедре, но он в итоге разделил эти и без того нищенские деньги между мной и парнем, при этом парню явно подбрасывал дополнительную халтуру. Окей, я тогда больше занималась административной работой, причем на другом факультете, поэтому рассматривала это как стартовую возможность. Но прошел год, а научрук, как оказалось, даже не думал продлевать мой контракт, а хотел всю ставку отдать новому аспиранту — мальчику, разумеется. Однако выяснилось (почему-то он был не в курсе), что по закону аспиранты не могут работать на кафедре на полную ставку, так что снова пришлось меня нанимать. В итоге мне стало понятно, что перспектив у меня на кафедре нет, научрук берет туда и продвигает только мальчиков или тех, у кого есть связи в Смольном. Разговоры с деканом тоже ни к чему не привели. К тому же я начала понимать, что, скорее всего, академическая сфера — это не мое. На этом моя научная карьера и закончилась, о чем я не жалею. (Natalia Shveykina)

---

Помню, в средних классах вышла я с одноклассником на школьную олимпиаду по математике. Сидим, пишем, учительница меж рядов ходит, в наши работы заглядывает. А в этот день еще новогодний утренник, или что там, у нас был, аккурат сразу после олимпиады. И вот сидим, пишем, за окном темно, раннее утро, мы жили на Севере, я в бигудях на пиве под косынкой, у нас же праздник, а я «жедевочка». И тут учительница наклоняется ко мне и шепчет что-то в стиле: «Сбавь обороты, уступи Родику, ему победа по математике важнее». А мне типа не надо, у меня голова, видимо, только для бигудей. Как меня тогда бомбануло! В общем, на районную олимпиаду по математике отправилась от школы я, а не Родик. Кстати, в тот день я получила еще и приз за лучший новогодний костюм — Снежной королевы. (Catherine Pushkina)

---

Я сама училась на филолога, но многие мои подруги и одноклассницы поступили на физмат. И все они жаловались на предвзятое отношение преподавательницы по информатике, которая очень благоволила юношам, часто завышая им оценки, а девушек откровенно чмырила, чуть ли не в лицо называя дурами. И никто из студенток не мог сдать ей зачет или экзамен с первого раза. У парней такой проблемы никогда не было. Дело было в конце 90-х, в российском вузе. (Лада Гильмуллина)

---

---