Сочинить небольшой рассказ о воображаемой встрече с добрым или злым духом

«Здесь что-то неладно»

Синопсис. Рассказ, триллер, мистика. 1 ал. Основано на реальных событиях.

Часть 1

Ранней весной Настя, студентка факультета менеджмента, получает неожиданное сообщение от своего отца, с которым крайне редко общается. Во время встречи отец предлагает Насте пожить в его квартире, ныне пустующей. В ходе разговора по нескольким репликам отца Настя догадывается, что тот поссорился со своей женой, и хочет разозлить ее, пригласив Настю. 

У Насти нет близких отношений с отцом, но она соглашается: ей хочется насолить и отцу, и его жене, с которой она незнакома, но к которой не испытывает никаких добрых чувств. 

Кроме того, близится выпуск из института, скоро Насте все равно придется выезжать из общежития и искать квартиру, — предложение отца поступило в крайне удачный момент. 

Отец считает, что Настя готовится к поступлению в магистратуру, и она не спешит его разубеждать, хотя уже знает, что поступать не будет. 

Получив ключи у отца, который выглядит, словно жалеет о своем решении, Настя делает в небольшой двушке генеральную уборку и пытается привыкнуть к своим новым ощущениям. Впервые за свою жизнь она живет одна — без матери и соседок по общежитию. Сначала робко, потом все смелее, Настя пробует разные вещи, которые раньше могли бы мешать соседям: готовит, громко слушает музыку, смотрит ночью фильмы и курит в квартире.   

В конце апреля Настя выходит покурить на балкон и видит во дворе двоих гуляющих детей: мальчик постарше ведет за руку совсем маленькую девочку. Дети одеты со вкусом и опрятны, несмотря на окружающую их слякоть. Настя с удовольствием наблюдает за их прогулкой, докуривая сигарету, и возвращается к себе. 

Через несколько дней Настя возвращается домой из магазина и проходит мимо маленькой и неуютной детской площадки. Там снова гуляют уже знакомые Насте дети. Едва не наступив на игрушку, лежащую на мокром гравии площадки, Настя подбирает ее и возвращает мальчику. Его зовут Глеб, и на вид ему лет восемь, а его сестренке Алевтине три, а не два, как Насте показалось с балкона. Ей становится немного грустно, что настолько милым детям приходится играть на такой безрадостной площадке. 

Встретив гуляющих Глеба и Алевтину в очередной раз, Настя знакомится с их матерью, симпатичной моложавой блондинкой Лизой. Лиза стильно одета, водит компактную  машинку и ведет себя с детьми непосредственно и дружелюбно. Она немедленно очаровывает Настю и производит на нее впечатление идеальной матери. 

При знакомстве выясняется, что Лиза с детьми живут в соседнем подъезде, и что Лиза работает шефом-кондитером в кафе. 

Лиза приглашает Настю выпить кофе. Ее квартира оформлена современно — модное освещение, шкафы-купе, много зеркал. В квартире играет приятный джаз и пахнет ванилью. Лиза предлагает Насте коробку красивых пирожных, оставшихся от партии, сделанной в кафе. Приятно пораженная талантом Лизы Настя делает пару фото десертов и выставляет в свой инстаграм, получая множество лайков. Лиза обещает научить Настю делать макаронс.

В течение нескольких недель улыбчивая соседка приглашает Настю еще несколько раз. Настя находит в Лизе прекрасным решительно все и в какой-то момент понимает, что представляет свою будущую семью именно такой, как у Лизы, а себя — такой, как Лиза. 

Дружба соседок крепнет настолько, что Лиза (Мона Лиза, как Настя называет ее про себя) предлагает Насте стать ее бебиситтером: оказывается, каждый вечер пятницы Лиза вынуждена работать в вечернюю смену. Настя с радостью соглашается, рассчитывая, что подработка не помешает ей дописать диплом и подготовиться к экзаменам. 

Часть 2

Оставшись с детьми в свой первый вечер, Настя замечает за ними легкие странности: малышка Алевтина разговаривает вслух с воображаемой подружкой, а старший брат Глеб старается не оставлять Настю одну. Мальчик наотрез отказывается укладываться спать. Потерпев неудачу в препирательствах с Глебом, Настя остается с бодрствующим мальчиком до возвращения матери. 

Наутро, в субботу, Настя понимает, что хоть ей и не нравится эта ситуация, она не знает, как деликатно попросить Лизу подыскать кого-то еще. В итоге Настя решает просто поговорить с Лизой. В беседе та ужасается поведению Глеба и обещает Насте, что больше таких проблем не будет. Успокоенная, Настя приходит к соседям вечером пятницы. 

Лиза уезжает на работу, и Настя замечает, что музыка в доме продолжает играть, пусть даже Лизы дома уже нет. Джаз поднадоел Насте, кроме того, она считает, что это не совсем детская музыка. Она пытается найти и выключить источник звука, но Глеб напористо объясняет ей, что мама не разрешает этого делать. Это кажется Насте немного странным, и она думает, что спросит Лизу об этом, но быстро забывает о случившемся. 

Весна переходит в лето, и Настя заканчивает институт. Она продолжает оставаться с детьми Лизы. Их психологическое состояние со временем ухудшается. Алевтина понемногу теряет связь с реальностью и все чаще говорит со своей воображаемой подружкой, а Глеб выглядит изможденным и агрессивным. Лиза при этом не теряет и толику жизнерадостности, оставаясь все такой же лучезарной. Настино отношение к ней становится менее восторженным.   

В одну из пятниц июня маленькая Алевтина писается в постель и с рыданиями молит Настю не отправлять ее в шкаф. Настя растеряна и пытается утешить девочку, когда Глеб набрасывается на сестренку с кулаками и приказывает ей заткнуться, отчего с Алевтиной случается настоящая истерика. Настя с трудом успокаивает ребенка. Вернувшаяся заполночь Лиза деланно ужасается случившемуся, не проявляя больше никаких признаков беспокойства. Это пугает Настю, а неизменно хорошее настроение соседки начинает настораживать. 

В конце июня Настя и дети втроем играют в детскую настольную игру, когда в квартале гаснет свет. Дети испуганно визжат в темноте, пока Настя прочесывает кухню Лизы в поисках свечей. Она не находит свечи, но обнаруживает несколько свечек для торта и зажигает их, чем отвлекает Алевтину. 

Без электричества и постоянной музыки на фоне Настя впервые слышит тишину в доме Лизы… и понимает, что это не совсем тишина. Она прислушивается и осознает, что из гостиной доносятся странные скребущие звуки. При неверном свете свечек Настя замечает, что Глеб испуганно смотрит на нее. Она просит его остаться с сестренкой и идет в темноте в гостиную. Оба ребенка следуют за ней, но остаются в дверях кухни.  

Настя стоит в гостиной, напрягая слух в поисках звуков, когда слышит особенно громкое царапание, доносящееся из шкафа. Она с дрожью оборачивается на детей и видит в бледном свете луны, что кулаки Глеба сжаты, а Алевтина сосет большой палец. Оба ребенка не двигаются с места, когда Настя подходит к шкафу-купе и отодвигает скользящую дверь. 

Скребущиеся звуки становятся громче, к ним добавляется ужасающее скрипящее мяуканье. Трясясь, Настя полностью отодвигает дверь и наощупь находит спортивную сумку. В сумке что-то есть, и поначалу Насте кажется, что это маленькое домашнее животное. Она начинает вытягивать сумку из глубин шкафа, и тут в квартире с гудением зажигается свет. В руках у Насти лежит странное, голокожее и сморщенное существо. Через долю секунды Настя понимает, что это истощенный младенец, и начинает истошно кричать.   

Часть 3

Тем же вечером Лизу арестовывают, а Глеба с Алевтиной отправляют в детский дом. Найденный младенец — младшая, нигде не зарегистрированная дочь Лизы, — отправляется в больницу. Годовалая девочка истощена до предела и весит всего три килограмма. 

Вскоре Настя находит себе постоянную работу младшим менеджером сетевого кафе и съезжает с квартиры отца. Теперь она живет с соседкой, но ее это не беспокоит. 

Иногда Насте снится Лиза, сидящая за заградительной решеткой суда. С лица Лизы не сходит легкая ухмылка. 

После очередного кошмара Настя пишет письмо одной из тех следовательниц, которые работали над делом Лизы. Через несколько месяцев с помощью следовательницы Настя оформляет документы на усыновление Лады, младшей дочери Лизы.   

Проходит полгода, и маленькая семья отмечает второй день рождения Лады. По Ладе все еще заметны последствия жестокого обращения — у нее нет зубов, и она остается очень мелким ребенком, несмотря на все старания Насти ее откормить. Цвет ее пергаментно-тонкой кожи тоже держится болезненно-серым. Несмотря на всё это, Настя считает Ладу самым милым ребенком в мире.  

Наконец, у Лады начинают прорезаться зубы, и Настя очень радуется этому, пока не обнаруживает, что зубки Лады заостренные.   

Заключительная сцена: фото Насти с пятилетней Ладой на руках. Настя выглядит бледной и напряженно смотрит в камеру. На лице Лады блуждает легкая глумливая ухмылка.  

***

Подняться пришлось, действительно, рано. Это было очень нелегко, но, зная себя и то, чем чревато решение полежать еще пять минут, Димка вскочил. Зевая и потягиваясь на ходу, он медленно оделся, пару раз провел расческой по растрепанным рыжим волосам и в полудреме отправился умываться.

Бабушка еще спала. Желания будить ее и целое утро слушать охи и причитания не было, поэтому Димка тихо позавтракал и направился в сарай за удочкой, стараясь не скрипеть половицами и дверями.
Отперев дверь сарая спрятанным под камнем ключом, мальчик вошел внутрь, приставил к стене деревянный верстак и, взобравшись на него, осторожно снял с высокой полки дедову удочку. Она была добротной: длинная, прочная, легко гнулась, но никогда не ломалась. На эту удочку дед выловил не одну сотню, а, может быть, и тысячу рыб различных видов и размеров. 

Налюбовавшись, Димка стал спускаться с верстака на пол и чуть было не свалился, загремев при этом ящиком с длинными толстыми гвоздями. К счастью, бабушку шум не разбудил и, проверив собранные дедом в небольшой ящичек снасти, мальчик быстрым шагом направился к калитке, где его уже ждал один из друзей. Одинокой фигурой оказался Игорь, который улыбался и смотрел на медленно встающее из-за горизонта солнце. В руке он держал надломленный батон белого хлеба. Димка подошел к нему сзади и похлопал ладонью по плечу. От неожиданности Игорь вздрогнул и обернулся, однако, увидев перед собой смеющегося друга, улыбнулся и пожал Димке руку.
— Никто больше не приходил?
— Еще нет. Я к Антошке заглянул по пути, он умывался. А вот и он!
Игорь указал на бегущую к ним тощую фигуру, радостно размахивающую чем-то.
— Физкульт-привет!
Антошка, запыхавшись, наклонил голову вниз и положил руки на колени. Спокойный и рассудительный Димка снисходительно посмотрел на друга.
— Пашу не видел?
Отдышавшись, Антошка продемонстрировал друзьям консервную банку с влажной землей, в которой копошились толстые розовые черви, и ответил:

— Он позади меня плелся, пойдемте ему навстречу.
Антошка с восхищением поглядел на удочку, которую Димка нес на плече, и трое мальчишек двинулись навстречу поднимающемуся солнцу.

Паша, действительно, шел к ним неторопливым шагом. Он был самым высоким и сильным в компании, однако, задирать нос ему не давали. Антошка ущипнет и убежит, Димка отпустит такую остроумную шутку, что хоть обижайся, а не поспоришь, молчаливый Игорь просто смерит осуждающим взглядом и усмехнется. Поравнявшись с приятелем и пожав ему руку, Димка спросил: 
— Почему не торопимся? Скоро солнце встанет.
— Отец пристал. Напился уже с утра и пристал. Куда, мол, в такую рань собрался, иди кур корми, иди уроки учи, пятое-десятое. Ну какие летом уроки, а?
— А ты что?
— А что я? Я как обычно. Умылся и мимо него в дверь прошмыгнул, только меня и видели. Хорошо, что поесть с собой заранее приготовил.
Паша извлек из походного рюкзака целлофановый пакет с печеньем и небольшой термос с чем-то горячим.
— Ладно, неуловимый Джо, смотри, чтобы потом не влетело.
Димка похлопал Пашу по плечу и компания двинулась к реке.

Смеялись и разговаривали ребята негромко — в деревне волей-неволей начинаешь испытывать какое-то благоговейное уважение к тишине и покою. Паша возмущался поведением своего отца, Антошка смеялся над его ворчанием, Игорь молча шел рядом, погруженный в свои мысли. Димка же терпеливо ждал, когда в разговоре друзей возникнет хотя бы небольшая пауза, чтобы поведать им об услышанных намедни от деда ужасах.

Наконец, когда до реки оставалось несколько десятков шагов, Димка поймал повисшую в воздухе тишину и самым серьезным голосом, на который только был способен, произнес:
— Дядю Лешу на реке убили.
Все с удивлением, а Антошка с неподдельным испугом, остановились и уставились на Димку. Он немного замялся, но, подстегиваемый вниманием к себе и своим словам, начал рассказ:
— Вернулся вчера домой после прогулки, прихожу на кухню ужинать, а там бабушка носится взад-вперед, охает, а дед за столом сидит и смотрит в одну точку. Ну и рассказал мне все. Говорит, помнишь, дядя Леша пропал три дня назад? Нашли его, говорит. Зацепился за корягу. А от тела, говорит, остались голова, туловище и одна то ли рука, то ли нога, не помню уже. Вот. Наказывал далеко от деревни не рыбачить.

В воздухе повисла напряженная тишина. Все молчали. Димка наблюдал за реакцией друзей. Пашка озадаченно чесал затылок, Антошка испуганно оглядывался, а Игорь нахмурился и уставился в землю.
Наконец тишину прервал Пашка:
— Ты уверен, что его именно убили? Может быть, он сам утонул. Три дня в быстрой реке провести — не шутка. Там не только руки-ноги оторвать может. 
— Не знаю, дед сказал «убили». Он вообще сказал, что раны у него были такие, будто кто-то оторвал ему конечности. Сказал еще, что, может, зверь у нас завелся. А потом добавил: «…или человек.».

Вновь повисла тишина. 

— А у меня отец ездил его искать. — Все перевели взгляд на Игоря, который смотрел в землю с мрачным и сосредоточенным лицом, — Рассказал все то же самое, что и Димка. Только одного тебе дед не сказал. Может сам не знал, а может пугать не хотел: изо рта у дяди Леши небольшая рыбка выплыла, сомик, кажется. Я случайно услышал. Отец из-за этого всю ночь не спал. И мать испуганная ходила.

Всеобщее напряжение и страх в воздухе ощущались почти физически. Первым молчание нарушил Антошка:
— Ребят… Может, по домам?…
— Сдрейфил? Ссыкло! — злым голосом закричал на друга Паша, — Беги домой, плачься мамочке в подол, тряпка!

Эти слова сильно задели Антошку и он, чуть не плача, кинулся на Пашу с кулаками. Озлобленный Паша принял боевую стойку, но между друзьями вовремя появился Игорь, с трудом удержавший разъяренного друга. 

— Успокойтесь! — к Игорю подключился Димка, — Ведете себя, как обезьяны. Скажите лучше, кто-нибудь еще что-то знает?

Антошка кинул злобный взгляд на Пашу и отрицательно покачал головой. Паша же нервно сплюнул, почесал затылок и сказал:
— Про дядю Лешу не знаю, но у меня дома на печи нарисована рыба, похожая на сома.

Все озадаченно посмотрели на него, но Паша уже осознал глупость сказанных им слов и стал демонстративно смотреть вдаль. 

Первым Тишину нарушил Димка: 
— Ну что, будем послушными детьми или злостными нарушителями дисциплины? Куда пойдем?
Антошка угрюмо молчал. Он не был трусом, совсем нет. Множество раз он смело нырял в реку с высокого обрыва, множество раз боролся с задиравшимся Пашей, один раз даже дал отпор стае гусей. Но сейчас дело принимало совершенно другой оборот. Сейчас напуганы были все. Но Антошка не умел ни врать, ни лицемерить. Скрывать свои истинные чувства он тоже не умел, поэтому всегда плакал от боли, смеялся от радости и никогда не скрывал своего страха. 
— Предлагаю пойти на дальние мостки, — сказал Паша, — это уже не деревня, но еще не лес. К тому же мой двоюродный брат недавно оттуда полное ведро карасей принес.
— Я за. — ответил Димка.

Игорь молча кивнул. Антошка немного помялся, вздохнул и тоже кивнул, хоть и с явной неохотой.
Дальние мостки представляли собой старый деревянный плот, переоборудованный под некое подобие причала. Раньше на него приходили местные женщины стирать белье, но за последние года плот сильно обветшал, ходить по нему стало опасно. 

Находились дальние мостки у самого края Красной деревни – до ближайшего дома было порядка полкилометра. Если пройти еще немного вниз по течению реки, можно было попасть в светлый и высокий сосновый бор, прочной стеной ограждающий деревню от посторонних глаз. 

В головах юных рыбаков блуждали тревожные мысли. Где-то там, ниже по течению, погиб дядя Леша. Погиб буквально вчера. Погиб при очень странных обстоятельствах. 

— Пришли. — Димка остановился и стал осматривать мостки, — Совсем сгнили. Вчетвером стоять тут нельзя, провалимся. Предлагаю рыбачить по очереди. Антошка, давай червей.

— Чур я после Димки! — спешно закричал Антошка, немного успокоившийся и снова ставший живым и азартным.
— Добро.

Неторопливо, со знанием дела, Димка размотал удочку, наслаждаясь тем, что сейчас каждый из друзей внимательно следит за его действиями. Потом он вытащил из консервной банки самого толстого червяка, поплевал на него, как все заядлые рыбаки, и закинул удочку как можно дальше от берега. Антошка с восхищением, а Паша с нескрываемой завистью наблюдали за уверенными движениями друга. 

Рассказ Паши о ведре карасей воодушевил ребят. Каждый из них был почти уверен в хорошем улове. Однако время шло, а поплавок лишь немного покачивался на водной глади, даже не думая трепетать и уж тем более уходить под воду. Через полчаса солнце уже полностью поднялось над рекой, освещая высокие сосны и заставляя Димку и остальных щуриться в его лучах. 
Спустя еще некоторое время ожидающие своей очереди мальчики начали уставать. Первым унылое молчание нарушил Антошка.

— Дим, дай мне попробовать. Сколько можно ждать? Скоро начнется жара, а мы даже удочку в руках не подержим.

Паша и Игорь взглядом поддержали Антошку. Димка посмотрел на друзей, печально вздохнул и стал сматывать леску. Червяк все так же был на крючке.

— Даже внимания не обратили! — раздраженно заметил неудачливый рыбак и молча передал удочку Антошке.
Антошка благоговейно осмотрел удилище, поплевал на несчастного червя и закинул снасть. Однако и его постигла неудача. Через пятнадцать минут от энтузиазма Антошки не осталось и следа. 

Начинало припекать. Димка сидел на траве и уныло жевал соломинку, Игорь камнем выцарапывал на коре дерева свое имя. Паша напряженно следил за поплавком, то и дело озираясь на друзей. Чувствовал он себя неважно. Ведь именно Паша предложил пойти рыбачить сюда, посулив приятелям богатый улов, а на деле они не поймали даже самого маленького пескаря, коих в реке всегда было полным-полно.

Вскоре Антошка утратил последнюю надежду на удачу и вытащил удочку. Червяк все так же извивался на крючке. Молчаливым жестом Антошка предложил удочку следующему. Игорь лишь печально улыбнулся, покачал головой и продолжил ковырять дерево. Паша же резко поднялся с земли, уверенным шагом подошел к Антошке, буквально выхватил удочку из его рук и дерзко заявил:
— Сейчас я докажу, что мы пришли сюда не зря. Отвечаю!

Паша был невероятно упрямым. Он не умел признавать собственные ошибки, подчас доводя ситуацию до абсурда. Мальчик понимал, что, скорее всего, потерпит фиаско, однако его гордость не давала ему просто смириться с неудачей. Сорвав несчастного червя с крючка, он выбросил его в заросли камыша, достал из банки новую наживку и в сердцах забросил удочку на невероятное расстояние. 

Друзья лишь вяло усмехнулись, но никто ничего не сказал: попытка не пытка! Вот только в случае провала Паша оказался бы в очень неловкой ситуации. Впрочем к этому все давно привыкли, как и к вечным Пашиным оправданиям.

Несколько минут Паша сосредоточенно следил за поплавком, который все так же мирно покачивался на воде. Потом он вытащил удочку, насадил нового червяка, закинул снова, на этот раз еще дальше. Однако все было напрасно. Осознавая бессмысленность своих попыток, Паша уже начал придумывать себе оправдания, как вдруг произошло неожиданное: поплавок дернулся несколько раз, а потом и вовсе скрылся под водой. Глаза ребят загорелись.
— Есть поклевка!!!
Паша с безумным азартом на лице водил удочкой из стороны в сторону, играя с рыбой, давая ей получше сесть на крючок. Он то подтягивал леску ближе, то ослаблял ее, давая рыбе почувствовать себя свободной. Что ни говори, Паша был отличным рыбаком и хорошо знал, как вести себя с крупным уловом.
— Что-то здоровое! — задорно произнес он и снова подтянул удочку ближе.

Остальные с волнением следили за происходящим, наперебой давая советы:
— Не спеши! Дай ей заглотать наживку!
— Тяни! Наматывай леску!
— Готовьте сачок!
— Не орите под руку! — прикрикнул на ребят Паша, оставаясь при этом максимально сосредоточенным, — Отвлекаете!

Наконец рыба прекратила всякое сопротивление. Паша обрадовался. Он вымотал добычу до полной потери сил. Он выиграл эту битву. Димка уже протягивал другу сачок, как вдруг рыба с невероятной силой дернула леску. 

Паша, потеряв равновесие, полетел в воду. Антошка вскрикнул, Димка остолбенел, а Игорь без колебаний нырнул в реку. Место здесь было очень глубокое. 
— Бросай удочку!!! — изо всех сил в панике вопил Димка. 
Паши не было на поверхности уже полминуты. Игорь несколько раз выныривал из воды и снова нырял в глубину. Через секунду к нему присоединились Антошка и Димка. 
— Рыба устала, она не сможет утопить его, сейчас он всплывет. — неуверенно пытался успокоить себя и своих друзей Игорь.

Однако время шло, а на поверхность никто не всплывал. Не было ни Паши, ни удочки. Удочка! Ведь это дедушкина лучшая удочка! И из-за него, из-за Димки, она пропала. Что теперь скажет дед? Но Димка быстро прогнал от себя эти глупые мысли. 
Паша пропал под водой. Они не смогли найти его. 

Игорь нырял еще несколько раз, но все попытки оказались безуспешными. Паша пропал. Пропал бесследно в темной глубокой воде. Что теперь будет?
В отчаянии и ужасе мальчики ринулись к деревне, чтобы рассказать о случившемся кому-нибудь из взрослых. 

Первым встречным, как назло, оказался дед Матвей. Пьяный и грязный, он напоминал поднявшегося из могилы мертвеца. Завидев несущихся ему навстречу ребят, он еще издали начал извергать страшные ругательства и проклятия. Но сейчас Димка, Антошка и Игорь были рады видеть даже ненавистного пьяницу. Он казался теперь не глупым и вздорным стариком, а сильным и мудрым взрослым, готовым прийти на помощь. Однако все получилось иначе. 
Бегущий впереди всех Антошка на полном ходу врезался в старика и сбил его с ног. Находясь в состоянии ужаса, он вытаращил глаза и начал сбивчиво рассказывать деду Матвею о том, что произошло с ними на реке. Через секунду до отставших Димки и Игоря донесся звук хлесткой пощечины и громкий, полный обиды и отчаяния вскрик. Пьянице было все равно, кто находился перед ним. Он наотмашь ударил Антошку по щеке, схватил за грудки и принялся яростно трясти.
— ТЫ!!! — в его глазах не было ничего, кроме безумной пьяной злобы, — НА МЕНЯ?!

Старик уже занес руку для второго удара, как вдруг ее кто-то перехватил, подойдя сзади. Это был Димка. Он с отчаянным криком прыгнул на деда Матвея и повис на его тонкой, но сильной руке. Не теряя ни секунды, Игорь толкнул старика в грудь, заставив выпустить из второй руки Антошкину рубашку. 
Это немного привело пьяницу в чувства. Он широко раскрыл глаза, удивленно поморгал и осмотрелся вокруг. Поняв, что ударил ребенка, дед горько заплакал.
— Пашка утонул!!! — хором закричали все трое и начали наперебой рассказывать о злополучной рыбалке.

Старик всхлипывал, просил прощения, глупо хлопал глазами. Он постепенно трезвел, в помраченном выпивкой рассудке пробуждалась совесть. 
— Она утащила его на глубину!!!
На этих словах деда будто ударило током. В его глазах промелькнула искра разума и он переспросил:
— Кто утащил?
— Рыба!!!
— Какая рыба? Кого утащила?
— Пашку утащила рыба, мы тебе про это и твердим!
— Что за рыба? — в глазах старика постепенно появлялся ужас, — Вы разглядели ее?!
— Нет. Но она точно была очень большая, раз смогла утащить Пашу. Он ведь такой здоровый. Был…

Антошка зарыдал. Димка уткнулся лицом в рукав и отвернулся. Из глаз Игоря ручьем текли слезы.
Неожиданно лицо деда снова стало багроветь, а в глазах появилась ненависть и злоба. Под испуганными и заплаканными взглядами ребят, старик запрокинул голову и протяжно, по-звериному завыл. Мальчики в страхе бросились врассыпную.
— ЧТО ВЫ СДЕЛАЛИ, СВОЛОЧИ!? — не своим голосом орал им вдогонку старик, — ПРОБУДИЛИ! ПРО-ГНЕ-ВА-ЛИ!!!
Гонимые отчаянием и безумными выкриками старого пьяницы, друзья бросились прямиком к Димкиному дому: он находился ближе остальных.

***

Неожиданно нагрянувшие гости застали бабушку Аллу врасплох. Напуганный вид и заплаканные лица мальчиков производили ужасающее впечатление и она, охнув, медленно опустилась на кресло. Решив не дожидаться объяснений от внука, она слабым голосом, будто одними губами, спросила:

— Что случилось?

Через секунду на нее обрушился шквал из сбивчивых пересказов страшных событий вперемешку со всхлипами и рыданиями. Димка и Антошка перебивали друг друга, Игорь, отвернувшись, уставился в окно. Глаза Аллы Ивановны становились больше с каждым услышанным словом. Старческую грудь сдавил страх. Самым ужасным Алле Ивановне казалась собственная беспомощность: дети попали в беду и ждут от нее помощи, а она не может от растерянности связать и двух слов.

— Петр Петрович едет!

Игорь, все это время не отводящий глаз от окна, заметил заезжающий во двор УАЗ. Алла Ивановна кинулась к стеклу и принялась отчаянно стучать, привлекая внимание мужа. 
Петр Петрович сначала улыбнулся жене и помахал рукой, но, увидев слезы на ее глазах, сорвался с места, даже не заглушив машину, и бросился в дом. 

Через минуту старик уже стоял над охающей женой и поил ее водой с успокоительными каплями. Когда Алла Ивановна пришла в себя, дед сурово посмотрел на ребят и строгим голосом спросил:
— Что здесь происходит?
Димка и Антошка вновь бросились наперебой пересказывать события последнего часа, но Петр Петрович резко оборвал их:
— Цыц! Антон, помолчи. Дмитрий, слушаю тебя внимательно.

Димка старался говорить четко, без лишних слов и эмоций, однако дважды его голос все же срывался на плач и всхлипы. Дед внимательно слушал внука. Его лицо становилось мрачным и сосредоточенным. Когда Димка закончил, Петр Петрович резко встал, наказал мальчикам сидеть дома и следить за бабушкой, а сам быстрым шагом направился к выходу.
— Куда ты?! — Димка в отчаянии схватил деда за рукав, — Не уходи, дедушка!
— Я за мужиками, пойдем искать вашего Пашу. А ты делай, как я сказал.

С этими словами дед вышел на улицу, громко хлопнув дверью, от чего Алла Ивановна вздрогнула и тяжело, прерывисто заохала.
— Говорила я вам не ходить… Не послушался, Димочка, не послушался…

От ее причитаний на душе у Димки становилось тоскливо. Хотелось ущипнуть себя, проснуться от кошмарного сна или на худой конец свернуться клубочком где-то под кухонным столом и вдоволь поплакать. Но в присутствии деда мальчик всегда становился собраннее и мужественнее. Повернувшись к Антошке и Игорю, он коротко сказал:

— Идем на кухню.

Друзья проследовали за Димкой. 

Через некоторое время все трое сидели за столом с кружками горячего чая и слегка подсохшими кусками вчерашнего пирога. На правах хозяина, Димка предлагал друзьям лимон, конфеты и пряники. Однако чаепитие не клеилось. В голове каждого из ребят тяжело ворочались мрачные мысли, отбивая всякий аппетит. 

— Что же это было?… — Игорь угрюмо помешивал ложечкой чай, — Неужели у нас водятся такие огромные и сильные рыбы?
— Похоже на то. — Димка отхлебнул из своей кружки с нарисованными пчелками, — Сначала дядя Леша, теперь Пашка.

В Антошкину голову закралась страшная догадка, заставив его вздрогнуть и пролить сладкий чай на белую скатерть, что моментально вызвало неодобрительный взгляд Димки:

— А что если дядю Лешу тоже утопила рыба?

Мальчишки поежились. Антошкина мысль звучала вполне разумно. 

— Действительно, — Игорь нервно стучал пальцем по столу, — эти случаи можно связать. Оба погибли на реке, оба при странных обстоятельствах.
— Может, Пашка еще не погиб! — отчаянно запротестовал Антошка, — Может, его выбросило на берег и Петр Петрович с мужиками найдут его!
— Может и так, — устало ответил Димка, — но ты помнишь, сколько времени он провел под водой? После таких погружений… Не всплывают.

На кухне вновь воцарилось тяжелое молчание. 

Так пролетел час, за ним другой. Первым опомнился Игорь:
— Ого, засиделись — час дня уже.
Димка встал с табурета, оперся руками на стол и, посмотрев в глаза обоих друзей, сказал:
— Ладно, пойдемте на улицу, добежим до мостков, посмотрим, как там мужики справляются.
— Но ведь Петр Петрович, — начал было Антошка, — сказал…
— Дедушка сказал следить за бабушкой, — Димка осторожно выглянул за дверь кухни и осмотрелся — а бабушка уснула богатырским сном. От нервов, наверное. Поэтому руки в ноги и на реку. Вдруг там наша помощь нужна.

Довод Димки прозвучал более чем убедительно. Дважды Антошку и Игоря звать не пришлось. Быстро обувшись, мальчики по очереди выскочили во двор и почти бегом направились к дальним мосткам. 

Однако помочь взрослым в поисках Паши им было не суждено. 

Когда до места назначения оставалось чуть больше половины пути, Игорь заметил группу людей, которые шли навстречу мальчикам. Когда люди подошли ближе стало ясно, что это местные мужики во главе с Петром Петровичем. По выражению их лиц — печальному и суровому одновременно — стало ясно, что их поиски не увенчались успехом. 

Всего мужиков было около дюжины. Трое из них несли на плечах длинные багры, которыми, видимо, прощупывали дно реки. Была среди них также одна женщина, Екатерина, приходившаяся покойному дяде Леше внучатой племянницей. 

Когда ребята поравнялись с Петром Петровичем, Антошка с робкой надеждой в голосе спросил:
— Нашли?
Петр Петрович молча снял с плеча армейский вещмешок, не глядя порылся в нем и извлек наружу тряпичный сверток. Промедлив несколько секунд, словно собираясь с духом, старик развернул серую материю. 

Никто не вскрикнул: страх сковал движения, голос и разум мальчиков. Несколько мужиков и Екатерина отвернулись. Остальные угрюмо смотрели в землю. 

На развернутом тряпичном платке лежала человеческая кисть. Бескровная, почти белая, она, казалось, покрылась серебристыми чешуйками, которые переливались на солнце. Голубые вены, трещинами расходившиеся по тыльной стороне ладони, были мертвенно-бледными. Однако самой страшной деталью было странное положение пальцев на мертвой кисти. Средний, безымянный и большой были сложены вместе, словно в крестное знамение, а мизинец и указательный, напротив, оттопырены. Все это выглядело мерзко, пугающе и необъяснимо. Петр Петрович все так же молча завернул кисть обратно в ткань и закинул в вещмешок. 

Пока шли до деревни, никто не проронил ни слова. Один за другим мужики молча жали друг другу руку и расходились по домам. 

Наконец в группе остались лишь Петр Петрович, Димка, Антошка, Игорь и Екатерина. Женщина жила на берегу реки по соседству с пьяницей Матвеем. Узнав о буйном поведении безумного деда, Петр Петрович предложил проводить Екатерину до дома. Следом увязались и Димка с компанией. 
Когда Екатерина уже стояла у своей калитки, она обернулась на сопровождающего и, глядя прямо в глаза, спросила:
— Петр Петрович, что это за чертовщина?
Старик хмуро смотрел в одну точку и молчал. Однако пытливый взгляд Екатерины не позволял просто проигнорировать вопрос или же ответить двусмысленно. 
— Светило проснулось, Катя. Двадцать лет все тихо было и вот опять.

Сказав это, старик моментально одернул себя, обеспокоенно обернувшись на Димку. 
Мальчики стояли за его спиной, в их глазах читались непонимание и тревога. Екатерина, наскоро попрощавшись, исчезла в дверном проеме своего дома.
— Что за светило, дед? — Димка боязливо смотрел Петру Петровичу в лицо.
Петр Петрович молчал, пытаясь сообразить, что ответить любопытному внуку. В голову не приходило ни одной дельной мысли, и старик неуверенно и сбивчиво ответил:
— Светило… Ну солнце наше, Дима, солнышко. Оно же сейчас рано встает, вот и…
— И что? — Димка испытующе смотрел в глаза деду, — Люди в реке пропадают?
Поняв, что от прямого ответа ему не уйти, Петр Петрович нахмурил брови и строго сказал:
— Меньше знаешь — крепче спишь, Дмитрий. Наверное, быстрое течение или круговерть. А на реку ходить я вам запрещаю всю неделю, ясно?
— Неделю?! — после всего произошедшего Димка хоть и не горел желанием идти на реку, но даже сейчас этот срок показался ему слишком большим.
— Да, неделю. Мало ли что может произойти.
В разговор вступил молчавший до этого момента Игорь:
— Петр Петрович, а почему вы запретили? Это опасно? Почему?
Все его вопросы звучали четко и требовали такого же четкого ответа. Настойчивое любопытство мальчиков стало сердить старика. Он еще сильнее нахмурил брови и ответил:
— Вы старших слушаться будете?
— Объясните, что случилось! — прорезал тишину тонкий голос Антошки, — Почему на реке опасно? Что случилось с Пашей?
— Могу сказать вам лишь то, что сами собой руки у утопленников за пару часов не отрываются, ребята, — с тяжелым вздохом проговорил Петр Петрович, — Не ходите на реку, по-человечески вас прошу. Беда может выйти. Ступайте по домам. Дима, я догоню.

Ошарашенные друзья медленно направились к дороге. События сегодняшнего дня потрясли их до глубины души. Детский неокрепший ум наотрез отказывался воспринимать скоропостижную смерть Паши и уж тем более то, что их друг не просто утонул в реке. 

— А какая рыба может… Ну, это… Откусить руку? — Димке было страшно произносить эти слова вслух, — Неужели у нас такие водятся?
— Бывали такие случаи, отец рассказывал, — ответил Игорь, — щука большущая на рыбака напала, откусила палец. Но то палец, а тут… Да и там мужик уже крючок доставал, почти в самую пасть залез, вот рыба его и цапнула.
— Не может у нас быть таких рыб, — решительно сказал Антошка, — я читал, у них размер зависит от величины водоема, а у нас что? Даже на черном море больших акул не водится, а наша Глубокая — лужа, по сравнению с морем. Что-то тут нечисто.
— И, по-моему, дед что-то знает, — добавил Димка, — неспроста он юлить начал, когда я спросил про светило.
— Светило… — Игорь задумчиво почесал затылок, — Будто что-то знакомое. У вас нет такого чувства?
Димка покачал головой, а Антошка сказал:
— Ну, у меня дядька перед рыбалкой всегда просит у светила улова и кидает в воду хлеб.
— Тоже мне, удивил, — хмыкнул Димка, — так все деревенские делают — традиция. Тут явно что-то другое.

Антошка пожал плечами и мальчики, пребывая в тяжелой задумчивости, не спеша побрели к домам. Каждый из них пытался осмыслить произошедшее, но безрезультатно. Друзья были истощены и подавлены. 

Дойдя до перекрестка, где всегда прощались, они постояли молча некоторое время. Наконец Димка решил нарушить тишину:
— Ладно, давайте расходиться, скоро закат. Завтра встречаемся в десять часов на этом месте. Предлагаю поспрашивать обо всем у каких-нибудь старушек, у бабы Нины, например. Она тут сто лет живет. Вы как?
Игорь и Антошка кивнули. 
— Тогда до завтра. — Димка пожал друзьям руки и быстрым шагом отправился домой, погрузившись в тревожные мысли.

Он уже давно оставил попытки объяснить все произошедшие события с точки зрения здравого смысла. Было абсолютно ясно — дело нечисто, происходит нечто необычное и страшное. 

***

В эту ночь Димка спал, как убитый, несмотря на потрясение, пережитое намедни. Он едва не проспал будильник, наскоро позавтракал ненавистным творогом и опрометью бросился к месту сбора под тихие причитания бабушки, ослабевшей после нервного срыва. 

Несмотря на то, что Димка опоздал на несколько минут, на перекрестке его ждал один лишь Игорь.
— Где Антошка? — спросил Димка, пытаясь отдышаться после быстрого бега.
— У тебя хотел спросить, — в голосе Игоря читалось легкое недовольство, — что-то вы сегодня оба опаздываете. Непохоже на Антошку, раньше почти всегда первым приходил.
— Пойдем ему навстречу, — сказал Димка, — может, родители отпускать не хотят или еще что-то.

Через пять минут Димка и Игорь стояли у Антошкиной калитки и через окна пытались высмотреть, что происходит в доме. Зайти во двор не позволяла огромная немецкая овчарка по кличке Крон, которая была страшна даже на цепи и никому не позволяла приближаться к участку. 

Прождав таким образом еще какое-то время, мальчики уже собрались было уходить искать друга в другом месте, как на пороге появился дядя Рома, отец Антошки. 

Худой и невероятно высокий мужчина, похожий на ходячую жердь, медленным шагом вышел на крыльцо, присел на последнюю ступеньку и закурил. Заметив мальчиков, топчущихся у калитки, он жестом подозвал их к себе.
— Дядя Рома, — начал было Димка, — а Антошка…
— Антошку ищете? — холодно и монотонно переспросил мужчина, — а нет Антошки.
Мальчики непонимающе переглянулись. Игорь, выдержав небольшую паузу, спросил:
— А где же он, дядь Ром?
Дядя Рома бросил недокуренную сигарету на землю и растоптал. После этого он вытянул свои длинные худые ноги и обхватил голову руками.
— Нет Антошки, — тело мужчины сотрясалось от беззвучных рыданий, — умер.
— Как умер?! — голос Димки начал срываться на крик.
Дядя Рома молча указал пальцем на входную дверь. Под лай Крона мальчики, перепрыгивая ступени, вбежали в дом.

У большого окна со светло-зелеными занавесками на кровати лежал Антошка. 

Димка и Игорь на подкашивающихся ногах подошли ближе. Антошка не дышал. На бледном синюшном лице мальчика застыла жуткая гримаса ужаса, глаза были полуоткрыты. Земля ушла из-под Димкиных ног, и он непременно упал бы, если бы Игорь не подхватил его под руки. 

В сознание Димка пришел от того, что на его голову лилась холодная вода. Мальчик вскочил как ошпаренный, пытаясь понять, где он и что происходит. Рядом с ним сидели печальный дядя Рома и обеспокоенный Игорь с большим железным ведром в руках. Память постепенно возвращалась к Димке. Он присел на ступеньку рядом с отцом Антошки и потупил взгляд. 
— Задохнулся он, — все тем же печальным и тихим голосом пояснил дядя Рома, — пошел поздно вечером на кухню, поесть захотел. Налил себе рыбного супа, стал есть и подавился сомовьей костью. Глубоко зашла, здоровая, не смогли вытащить. Даже скорую вызвать не успели. Жена поехала в райцентр, там таксофон. Хочет похороны организовать и батюшку вызвать. Она городская, не знает, как у нас принято людей хоронить…

Дядя Рома осекся и печально посмотрел на ребят. Из его опухших глаз ручьем текли слезы.
Димка все так же смотрел в одну точку, а Игорь задумчиво разглядывал резные оконные наличники, изображающие рыбака, забрасывающего сети, и множество плоских рыбин, окруживших лодку.
— Мы пойдем, наверное, дядь Ром, — сказал Игорь и похлопал Димку по плечу, — когда Антошку хоронить будут?
Дядя Рома внимательно посмотрел в глаза мальчика, потом опустил взгляд и тихо ответил:
— В половину первого. У пристани.
Мужчина тяжело вздохнул, взглядом провожая удаляющиеся фигуры мальчиков. Затем вытащил новую сигарету и закурил. 

***

До похорон оставалось чуть больше часа. Игорь напомнил Димке о его вчерашнем желании расспросить бабу Нину. Димка нехотя согласился. Смерть лучшего друга сильно ударила по нему и сейчас мальчику не хотелось ничего, даже плакать. 

Баба Нина жила в самом центре деревни. Ее маленький двор располагался между двух заброшенных изб, поросших мхом и молодыми березками. Сама старушка почти все время сидела на небольшой скамейке перед цветочной клумбой, на которой все лето цвели высокие величественные мальвы. Дойдя до двора, друзья застали бабу Нину на привычном месте. 
Только сегодня она была не в легком летнем сарафане с ромашками, а в черном строгом платье и такого же цвета платке. Выражение лица добродушной старушки также было необычным: лучезарная умиротворенная улыбка сошла с ее лица, уступив место нахмуренным бровям и угрюмому взгляду.
— У меня есть подозрение, что баба Нина на разговор не настроена, — заметил Димка.
— Попытка не пытка, — вздохнул Игорь, — пойдем.

Мальчики подошли к скамейке. Баба Нина никак не отреагировала на их появление. Димка вопросительно посмотрел на Игоря. Тот пожал плечами и, собравшись с духом, легонько потряс старушку за плечо. 
Баба Нина встрепенулась, захлопала глазами и сердито уставилась на Игоря.
— Чего тебе? — неприветливо спросила она, — Чего трясешь? Чуть душу не вытряс, изверг.
Слышать такое от божьего одуванчика было очень непривычно. 
— Простите, пожалуйста, — Игорь смутился и покраснел, — вы же знаете, что вчера случилось на реке?
— Кто ж не знает? — буркнула старушка, — И про то, что ночью случилось, знаю. Вся деревня знает. А вам зачем?
На лице бабы Нины появился недобрый подозрительный прищур.
— Да мы… — Игорь замялся, смущенный раздражительностью старушки, — Вы понимаете…
— Мы хотим узнать, что с нашим другом случилось. — неожиданно подключился к разговору Димка.
— Утонул ваш друг, — коротко буркнула баба Нина, — головой надо было думать.
Ответ не устроил ребят и Димка продолжил:
— Дед сказал, что руки просто так у утопленников не отрываются. И вечно скрывает что-то. Баб Нин, расскажите, а? Мы столько всего видели, а ничего не знаем.
— Много будете знать — скоро состаритесь, — все так же недовольно бросила старушка, — вы городские, вам наши местные заморочки ни к чему. Живите себе, отдыхайте. Придет время — уедете обратно в свой город, а там и позабудется все.

Мальчики рисковали остаться ни с чем: баба Нина не шла на контакт. 

Было ясно, что простые уговоры на нее не действовали, и Димка неожиданно вспомнил непонятную фразу, которую вчера неосторожно проронил дед. 
— Это все потому, что светило проснулось, да? — заговорщически произнес Димка и заглянул бабе Нине прямо в лицо.
Старушка смерила его придирчивым взглядом, посмотрела на собирающиеся в небе тучи и, тяжело вздохнув, ответила:
— Проснулось, внучек, проснулось. Пробудился наш Отец. Гневается наш Пращур, — глаза бабы Нины наполнились слезами, — грешные мы, внучек, убиваем деток царских, братиков и сестричек наших. Пусть простит и помилует нас Светило. Лешка, сынок мой, глупый, не верил, язычниками нас называл, не послушал мать, поехал на свой преступный промысел. А друзья ваши под горячую 
руку попали, можно сказать. Невинных у Светила нет, все мы грешны, Дмитрий…

Баба Нина заплакала. 
От этой тоскливой картины у мальчиков защемило сердце. Как по команде они сели на скамейку рядом с плачущей женщиной и обняли ее, положив свои головы на ее старческие плечи. Ответ старушки остался непонятным для них, но сейчас это не имело никакого значения. Баба Нина тоже потеряла близкого человека и была убита горем. Она страдала еще сильнее, ведь дядя Леша был для нее родным, любимым сыном. 

Все трое сейчас, как никто другой, понимали друг друга. Все трое сидели на маленькой скамейке под цветущими алыми мальвами и плакали. 

Плакали искренне, не стесняясь и не пытаясь спрятать свои слезы. Этот крик души окрылял, выводил из настрадавшихся душ тоску и боль, оставляя лишь глубокую, но спокойную и умиротворенную печаль. 

Немного успокоившись, мальчики крепко обняли бабу Нину на прощание. В ее глазах читалась бесконечная благодарность. 
— Скоро Антошку хоронить будут, — сказал Димка, — вы придете?
— Приду, родные, конечно, приду, — баба Нина грустно улыбнулась друзьям, — проводить невинную душу в Омут — святое дело.

Улыбнувшись старушке в ответ, Димка и Игорь зашагали в сторону лодочной станции, которую местные называли пристанью. 

Необыкновенный, скомканный рассказ бабы Нины остался непонятым, однако от него веяло чем-то родным, близким и домашним, будто мальчики с самого начала знали ответ на все свои вопросы. Ни Димка, ни Игорь не пытались выяснить для себя что-то еще. Они молча шли по песчаной дороге и поднимали клубы пыли, намеренно шаркая подошвами по земле. 

Темные, почти черные тучи собирались над деревней. Разреженный воздух пах свежестью. Последние лучи солнца прорезали ватное покрывало грозовых туч и нежно ласкали лица мальчиков, одаривая их, возможно, последним на сегодня теплом.

У пристани уже собралась небольшая толпа. Тут были и местные старожилы, и вчерашние мужики, ходившие на поиски Паши, и несколько старушек, сгрудившихся у сухой ивы. Пришел даже староста Николай Анатольевич с женой и двумя маленькими дочерьми. 

Когда друзья приблизились к толпе, перед их взглядом предстала странная фигура, облаченная в длинный светло-серый балахон, похожий на монашескую рясу. Фигура стояла спиной, поэтому мальчики не могли увидеть лицо этого некто. Какого же было их удивление, когда повернувшийся к ним человек в странной одежде оказался Петром Петровичем Крюковым, Димкиным дедом. Он улыбнулся друзьям и молча пригласил их занять место под молодой березкой, растущей у небольшого зеленого пригорка. Димка и Игорь, изумленные и растерянные, послушно заняли место под деревом.

Через минуту со стороны дороги показалась странная процессия из пяти мужчин. 
Двое несли небольшой детский гробик, выкрашенный в темно-синий цвет. Еще двое шли по обе стороны от несущих. В их руках были длинные самодельные удочки с гигантскими ржавыми крючками и не менее гигантскими поплавками. Возглавлял процессию Александр — местный столяр и краснодеревщик. За его спиной, подобно плащу, развевалась на ветру длинная рыболовная сеть. В руках Александр держал настоящий гарпун-трезубец. 
— Началось! — шепнула появившаяся словно из ниоткуда баба Нина прямо в Димкино ухо и пристроилась рядом с ним.

Когда похоронная процессия подошла ближе, мальчики смогли разглядеть гроб получше. 
В нем лежал Антошка. 

Такой же мертвенно-бледный и неподвижный, каким они видели его сегодня утром. Но что-то определенно изменилось с того момента. Игорь долго рассматривал мертвого друга, прежде чем понял, что изменилось Антошкино лицо. Его больше не искажала жуткая гримаса удушья, а глаза были полностью закрыты. 

— Гляди! — Димка взволнованно потряс Игоря за плечо и показал пальцем на руки покойника, — Такие же, как у Пашки!
Игорь присмотрелся. Руки Антошки были крестообразно сложены на груди, а из пальцев было собрано то самое странное крестное знамение, которое им уже довелось видеть вчера. 
— Тихо! — резко, но беззлобно прервала их баба Нина, — Смотрите дальше.

А посмотреть было на что. Мужики с удочками встали по обе стороны от Петра Петровича, словно королевская стража. Столяр Александр, облаченный в рыболовную сеть, подошел к Димкиному деду, встал на колени, опустил голову и протянул ему трезубец. Петр Петрович принял орудие, сложил пальцы в уже знакомое знамение и положил руку на голову столяру. Тот встал, в пояс поклонился и отошел к остальным участникам процессии. 

Мужчины, несущие гроб, опустили головы и медленно двинулись к воде. Петр Петрович тем временем уже по пояс вошел в реку прямо в своем облачении и, вознеся руки к небу, громким голосом воскликнул:
— Отец наш, Светило! Всевеликий и вездесущий Пращур! Прими в объятия Омута сына твоего Антония Белозерова! Ибо сказал ты, что убиенные тобой за грехи чужие да пребудут в вечном блаженном плавании с тобой и свитой твоей! Да поможет нам сила вод наших, Отец, сущий в морях, океанах, реках и озерах! Слава тебе, Светило!
— Слава! Слава! Слава! — протяжно подхватили десятки голосов.

Димка, как завороженный, следил за происходящим. Игорь также не мог оторваться от столь необычного, почти фантастического зрелища. Баба Нина молилась вместе со всеми и размашисто, наискось крестилась, сложив вместе большой, средний и безымянный пальцы. 
— Креститесь, внучки. Окрестите себя водяным сомовьим крестом и Светило не оставит вас в трудную минуту! — горячо шептала старушка мальчикам. 

И они послушно крестились, словно околдованные.

— Прими в объятия Омута сына твоего, душу свою отдавшего за чужой грех! — кричал Петр Петрович и неистово колотил трезубцем по водной глади, поднимая фонтаны белых брызг.
Мужики, несущие покойника, тоже вошли в реку и опустили синий гроб на воду. Петр Петрович положил руку на бледный лоб покойника, невнятно прочел шепотом короткую молитву и вдруг резко вонзил трезубец в деревянную стенку, отталкивая гроб от себя.
— Пусть бурные воды несут твоего сына в Омут, о Светило! И пусть велий свет увидит он, погрузившись в темные воды глубинной обители твоей! Слава!!!
— Слава! Слава! Слава! — теперь к Петру Петровича присоединились голоса людей, выглядывающих из окон близстоящих домов.

Мощный раскат грома заставил всех присутствующих ничком упасть на землю. 

Через несколько секунд удар повторился с двойной силой, а небо разрезала длинная ослепительная молния. В следующее мгновение на деревню обрушился грозовой ливень, заставив людей в страхе разбегаться по домам.

Реку было не узнать. Спокойный ток воды сменился отвратительным бурлением. Огромные пузыри воздуха всплывали откуда-то из темной глубины и звучно лопались, достигнув поверхности. Чистая речная вода вдруг помутнела, от вздымавшегося со дна ила. Казалось, будто нечто огромное ворочалось там, в пучине, просыпаясь от долгого беспробудного сна. 
Тут и там раздавались всплески. Крупные брызги летели во все стороны, а камышей и кувшинок стало не видно вовсе. 

— НЕТ!!!

Безумный отчаянный крик, казалось, заглушил не только бурю, но и все окружающие звуки. Все обернулись на звук и замерли в изумлении. 

Это был вечно пьяный Матвей. Грязный и лохматый, старик стоял на крутом берегу и безумным взглядом буравил каждого из присутствующих у реки. На нем был надет серый балахон, точно такой же, как у Петра Петровича. 
— НЕТ!!! — еще громче повторил Матвей, — Вы забыли Светило! Вы забыли свои молитвы! Вы забыли о жертве!!!

С этими словами старик не задумываясь прыгнул в беснующуюся реку и стал заходить все дальше и дальше, в самое сердце дьявольского шторма. В объятиях бушующей стихии тщедушная фигура старика практически исчезла из вида, однако невероятно громкий крик вновь прорвался сквозь звуки бури:
— Светило! Отец! Царь! Прости нас, отец , виноваты! Забыли молитвы, забыли заповеди твои! Забыли водяную панихиду твою! Дерзнули Омута просить не принеся жертву за смерть детей твоих, о Сом! Не ввергай нас в кошмар, Отец. Избавь от наказания, Владыка! Отец! СВЕТИЛО!!!

Отчаянный возглас старика вдруг оборвался. На мгновение все звуки затихли и исполинское, омерзительное создание резко вынырнуло из воды и зависло в воздухе.

Несколько мгновений полета чудовища показались Димке и Игорю вечностью, ведь теперь они могли в деталях рассмотреть представший перед ними кошмар.

Громадная, пугающая, поросшая бурым мхом, рыбина. Ее уродливую плоскую голову «украшали» два безжизненных желтых глаза, а широкая лоснящаяся спина была испещрена множеством шрамов. По бокам огромного брюха чудища торчали старые, испещренные крупными царапинами плавники. Омерзительные сомовьи жабры ритмично сокращались в такт округлому черному хвосту.

В воздухе повис резкий запах тухлой воды.

Гибель друзей, выкрики старика Матвея, странный рассказ бабы Нины, безумная панихида — все, казавшееся до этого момента затянувшимся бредовым видением, теперь стало близким и понятным. Светило… Это слово вызывало чувство безграничного покоя, умиротворения и защищенности.

Через мгновение гигантская сомовья пасть разом поглотила и безумного старика, и плавающий неподалеку гроб. Чудовище скрылось под темной толщей воды. 

Не успев отойти от шока, Димка, обескураженный и потерявший дар речи, услышал громкое бульканье где-то совсем близко. Робко глянув вниз, мальчик сразу отпрянул и в ужасе отполз назад, к березе. 
— Что случилось? — спросил ошарашенный Игорь, — Что там?
Димка молча показал пальцем вниз, на реку. Набравшись смелости, мальчики подползли к краю берега и взглянули на бурлящую воду снова.

Внизу, почти у самого берега, плавали три небольших сома. Самый крупный из них едва ли достигал метра в длину, а остальные двое были еще меньше. 
— Сомы плавают? — Игорь вопросительно глянул на Димку, — Мне после этого… Светила… уже не страшно…
— Гляди, гляди! — истошно заверещал Димка, и Игорь вновь опустил взгляд к реке.

Из воды на него смотрели трое. 

Три сома с человеческими лицами. 

Скользкие, извивающиеся рыбьи тела были увенчаны человеческими головами, которые покачивались на тонких шеях в такт каждому движению существ.

Первый сом был усат, с добрым и веселым взглядом. Второй был коротко подстрижен, он шутливо ухмылялся и подмигивал. Третий, самый маленький, был словно чем-то напуган. Его лицо было печальным, а большие голубые глаза широко раскрыты. 

Первый напоминал дядю Лешу, второй смахивал на Пашу, а третий был как две капли воды похож на Антошку. 

Димка и Игорь смотрели на сомов, а сомы смотрели на них в ответ, приветливо улыбались и хитро подмигивали. В следующую секунду Димку оглушил радостный вопль друга:
— Они живы! Они зовут меня!!!
Игорь резко вскочил, разбежался и бросился вниз с обрыва. Последним, что услышал Димка, был радостный звонкий смех.

Раздался громкий всплеск. Сомы с человеческими лицами остервенело разрывали тело мальчика на куски. 

***

Дождь прекратился. Из-за рассеявшихся туч вновь выглянуло ласковое солнце. Над Красной деревней засияла сверкающая радуга.

Петр Петрович крепко обнял Димку и ласково потрепал его по рыжим непослушным волосам. Страх ушел, уступив место спокойному безразличию. 

— Отец принял жертву, сомовьи дети! — необычайно громко для своих лет закричала баба Нина, — Светило смилостивилось над нашими грешными душами, братья и сестры! Мы прощены, родные! Слава Пращуру нашему, сущему в водах! Слава! Слава! Слава!

Старухе эхом вторили десятки нестройных голосов.